Отстраненность и внешнее равнодушие сослужили ему хорошую службу. Подчинись Халед своим эмоциям, скорее всего, его убили бы еще до того, как он достиг двадцатилетия. Там, где он вырос, – это обычное дело. Он рано повзрослел и выжил только благодаря этому. Именно поэтому его бизнес в Москве процветал. Он твердо знал, как добиться желаемого, и не позволял сантиментам брать верх над разумом.
Это делало его плохим кандидатом в мужья для женщин, которые с жадностью следили за тем, как растут на бирже акции его компании. Не то чтобы он не интересовался женщинами – наоборот, он испытывал к ним здоровый интерес, как и всякий молодой мужчина, хотя вереница любовниц, сменявших друг друга, иссякла. И дело не в эмоциональной отстраненности: ему просто становилось с ними скучно.
Халед посмотрел наверх. Это еще что за черт?
Когда мужчина ступает на порог одного из самых известных парижских кабаре, он в первую очередь хочет увидеть танцовщиц, ставших почти легендарными. Длинноногие, полуобнаженные, манящие…
Но он смотрел вовсе не на них.
Конечно, в последние шесть недель он жил в палатках и юртах, мылся в реках и ел из котелков то мясо, которое сам смог добыть на охоте. Галлюцинация с участием женщины вполне могла стать результатом столь долгой изоляции, хотя он сильно сомневался, что его разум сейчас выкидывал такие шутки. Он мог поклясться, что только что увидел голые колени феи Динь-Динь, облаченной в купальник с леопардовым принтом и повисшей на верхней части огромного аквариума, в котором, как ему сказали, будет плавать полуобнаженная танцовщица с питонами.
Почти сразу после того, как он осознал увиденное, любопытная фея исчезла так же быстро, как и появилась. За ее исчезновением послышался грохот и женские возгласы.
– Не хотите посмотреть, что там случилось? – спросил он братьев Дантон, которые нервничали и обильно потели из-за его неожиданного появления. Мужчины молчали.
– Девушки репетируют, – нервно сказал Мартин Дантон, как будто это все объясняло.
– Хотите посмотреть репетицию? – предложил Жак Дантон, пытаясь завладеть его вниманием, пожалуй, чересчур настойчиво.
Французы явно чувствовали себя не в своей тарелке, и было с чего. Халед подозревал, что их нервозность – вполне естественная реакция на то, что их шаткий бизнес будут рассматривать под микроскопом.
– Мои адвокаты будут сегодня на связи, – спокойно проинформировал он. – Я просто хочу взглянуть на то, как функционирует это место.
– Это же парижское заведение, господин Китаев! – подхватили они.
– Это тоже бизнес, – все так же спокойно говорил он, – а я хочу знать, как идут дела в любом моем владении.
Откровенно говоря, его бы сейчас здесь не было, если бы на прошлой неделе пресса не взорвалась нелепыми обвинениями: мол, он, как русская армия, марширует по Парижу, разрушая его прекрасные бульвары и топча французскую культуру. Превращает город в Москву-на-Сене.
И все потому, что он выиграл кабаре в карты!
И теперь, не рискуя передвигаться по городу без охраны, он был готов к продаже. Он назначил все встречи на первую половину дня, поэтому свободное время у него практически закончилось.
Обаятельная девушка с копной каштановых кудряшек выглянула из-за занавеса.
– Жак, – позвала она.
– Что случилось, Лулу?
– Небольшое происшествие.
– Какое еще происшествие?
– Одна из девушек ударилась головой.
– Жижи… – пробормотал Жак и страдальчески наморщил лоб. Он извинился и скрылся за кулисами.
Халед смотрел на пустой аквариум, возвышавшийся на сцене. Он до сих пор не был уверен в том, что именно видел. Он шагнул в сторону сцены, и охрана безмолвно последовала за ним.
– Не думаю, что это хорошая идея, – запротестовал Мартин Дантон.
Если верить записям, братья Дантон управляли кабаре почти четырнадцать лет и, насколько мог судить Халед, поспособствовали его упадку. Он пробирался через джунгли реквизита, переступая через ящики и коробки, ныряя под провода и веревки.
Он увидел ее, распластанную на полу.
Жак Дантон полностью игнорировал ее, обратившись к миниатюрной брюнетке. Халед потеснил француза и поспешил к девушке на помощь.
Нагнувшись, он увидел, что, несмотря на то, что глаза ее были закрыты, веки слегка подрагивали. Взглянув наверх, он оценил приблизительную высоту, с которой упала девушка. По его прикидкам, она не должна была слишком сильно пострадать.