Ники бережно его поднял и положил в багажный отсек. — Устраивайся поудобней! Лететь долго! — он поднял шторки иллюминаторов и ушел в кабину пилотов
Я уселась на удобное мягкое кресло и стала рассматривать узоры на столешнице. Еще с детства я любила находить лики животных, людей или сказочных существ в рисунках, созданных природой.
— Пристегнись! — Приказал Макс, проходя в кабину пилота.
Я защелкнула позолоченную бляшку ремня безопасности и закрыла глаза. «Господи! Пусть все это окажется сном! Пусть я проснусь и пойму, что все это мне причудилось!» Сил плакать от безысходности не было, хотя душу рвало на части. За прошедшую ночь я так устала, а кресло обволакивало, словно перина, тепло успокаивало и мое тело наконец прекратила бить мелкая дрожь. Страх стал сменяться спокойствием, и я поняла, что начинаю засыпать. Пару секунд тишины и темноты, и вдруг мое тело летит в пропасть. Я чувствую это падение и ледяной пронизывающий ветер. Но тут же чьи-то сильные руки подхватывают меня.
Я вздрогнула и открыла глаза! Все тот же самолет, и мы даже не взлетели. Сердце стучало в голове, и не хватало воздуха. Я тяжело дышала, пытаясь прийти в себя от страшного сна. «Интересно, теперь я буду видеть этот кошмар каждую ночь?»
Боковым зрением я заметила силуэт. Рик сидел в полуметре от меня. Все такой же спокойный и невозмутимый, непринужденная поза только подчеркивала его красоту и мощь.
— Спасибо за куртку. — И только я принялась ее снимать, он остановил меня: «Оставь себе, во время полета будет холодно.» Уголки его губ чуть дрогнули — он еле заметно улыбнулся.
Мы дольше обычного набирали скорость и, наконец, оторвались от земли. И мне стало интересно, возможно ли удвоить чувство страха, или оно постоянно, не зависимо от обстоятельств. Я боюсь летать, но этих людей я боюсь не меньше. И если надежда на человечность во мне никогда не умирала, то страх перед неизвестностью занимал меня все больше.
Самолет долго набирал высоту. Мрачные горы. Могучие и неприступные, красивые, но смертельно опасные, унесшие не одну жизнь, среди которых и жизнь моей матери. С высоты они казались лишь пирамидкой в детской песочнице. На самых высоких из них шапками лежал снег, отражая розовый свет восходящего солнца. Теперь они были лишь декорацией. И часть моей жизни осталась там.
— Прости, ничего лучше пока предложить не могу. — Рик выпутывался из-за шторы, скрывающей какое-то подсобное помещение. В одной руке он держал небольшой поднос с высокими стаканами кофе, в другой — сэндвичи. Я помогла поставить поднос на столик, и взяла один стакан.
— Отравлен? — «Вот дура! Что я несу?»
Рик сел напротив, и не сводя с меня глаз сделал глоток. Я поставила свой кофе и уставилась в иллюминатор. Я не смотрела на Рика, но ощущала его взгляд на себе. И он не сводил с меня глаз, я это знала. Я боялась повернуться, чтобы не встретиться с его глазами. А еще боялась признаться сама себе, что мне хотелось смотреть на него, хотелось рассматривать его безупречное благородное лицо, тренированное тело. Я чувствовала его запах на себе, ведь его куртка все так же была на мне. «Прекрати! Смотри на горы, глянь, как извивается река, конца которой не видно!» Я злилась на себя: ничто не могло занять мои мысли, кроме обволакивающего аромата мужчины, находящегося рядом со мной.
— Кажется, ты хотела меня о чем-то спросить?
Я робко перевела взгляд на него. Он смотрел с легкой ухмылкой, будто только что прочел мои мысли. Мои щеки предательски запылали. Все, что я могла сделать — это начать дерзить. Я не имела опыта отношений с парнями, что оправдывало мое глупое поведение. Решительно сняв его куртку, я бросила ее на соседнее с ним кресло.
— Благодарю, согрелась! Кофе я не пью! — и отодвинула стакан от себя.
— Могу предложить сок. — Все так же спокоен и не пробиваем. Похоже, мое поведение его забавляло.
— Предложи мне свободу! — Я почти зарычала.
— Ты свободна. — Его спокойствие бесило!
— Видимо, у нас разные понятия о свободе!
Рик грациозно поднялся, заглянул на бортовую кухню, и вышел оттуда с бутылкой воды и маленьким пакетом сока. Демонстративно отвернувшись, я понимала, что веду себя глупо, но ничего другого в голову не приходило.
— Зря ты так. Ничего плохого ни я, ни кто-то другой тебе не сделает.
— То есть все, что происходит, это по-твоему «ничего плохого»? — Неожиданно для самой себя я перешла на крик и ударила ладонями по столу. Я даже немного испугалась своего поведения. Ведь раньше мне не приходилось бывать в подобных ситуациях.
— О! Кофе! — в пылу ярости я не заметила, как к нам подошел Ники. Он плюхнулся на кресло рядом со мной. — Ты же не хочешь? — с извиняющимся взглядом он сделал глоток из моего стакана.