Амир судна долго умолял не губить его. Асия с минуту подумала и сказала:
— Аллах с тобой! Против тебя у меня ничего нет. Доведешь свое корыто до Шукры, куда и держите путь, а там разгрузимся, и иди куда хочешь. Даже плату получишь за доставку.
— Да возблагодарит вас аллах, ханум! Да будет век ваш нескончаем! — амир ползал на коленях, целуя край ее покрывала.
Асия торжествовала. Так легко оказалось получать долги. Правда и расходов было много. Содержание судна с многочисленной командой стоило немалых денег, и до этого захвата Асия с тревогой думала о тяжелых временах, поджидающих ее в случае неудачи предприятия.
Теперь она надеялась восполнить потери. Доход от продажи груза и деньги, которые оказались на судне, составили весьма неплохую прибыль и подтвердили выгодность насильственного взимания долгов.
— Одного купчика можно вычеркнуть из списка, — довольным голосом говорила Асия, подсчитывая с Хадаром барыш.
— Пока нет особого дохода, ханум. Что останется после расчета с командой? Мы слишком долго готовились к этому.
— Теперь и продолжить можно. Не успокоюсь, пока весь список не исчерпаю, Хадар. Зла я на маскатских купцов.
«Аль-Кахира» продолжал крейсировать вдоль побережья Хардатаута, выслеживая суда врагов. Команда была довольна щедростью Асии и готова на любые подвиги во славу ее и своего кошелька.
Время шло, приходилось иногда покупать продовольствие у встречных судов под угрозой мушкетов. Купчики с восторгом продавали запасы по половинной цене, довольные, что все прочее осталось в сохранности. Отбирали также порох и оружие.
— Нам оно нужней, — говорила Асия. — Вам все равно не оборониться от пиратов, а нам в самую пору иметь запас.
Один остановленный корабль оказался принадлежащим купцу, занесенному в черный список. Авод узнал приказчика. Асия тут же прекратила торг.
— Матросы, судно захвачено в счет долгов, которые ваш хозяин не желает мне выплачивать! — заявила она. — Поэтому вам придется высадиться на берег, судно пойдет на дно, а приказчик отправится на корм рыбам!
— Асия-ханум, — заметил Тайсил, — зачем судно топить? Его же можно продать.
— Молодец, Тайсил! — довольно вскричала Асия. — Десятая доля прибыли твоя!
— Матросы, кто желает ко мне в команду? Мне надобно с десяток добрых и надежных молодцов!
Три ловких молодых матроса вышли вперед и нерешительно уставились на Асию. Она оглядела их внимательным придирчивым взглядом и сказала:
— Переходите на мое судно под начало Тайсила. Об условиях он вам все скажет.
В Бир-Али удалось продать груз и судно, и хотя цена была невелика, но торговаться в их положении не приходилось. Местные купцы сразу распознали происхождение грузов и судна. Им к этому было не привыкать.
— Асия-ханум, — обратился к ней Хадар. — Осень начинается, и плавать будет с каждым месяцем труднее.
— Не тяни, говори дело, — отрезала Асия, видя, что амир несмело начал разговор.
— Пристанище на зиму искать надо, ханум. Паруса обветшали, днище пора почистить и течи законопатить. Судно-то поистрепалось.
— Дело прежде всего, Хадар. Надо — значит надо. Тебе видней. Ты отвечаешь за судно, и я с тобой согласна. Подбирай место на зиму.
— Лучше всего подальше от Маската, ханум.
— Вот и хорошо, Хадар. Я тебе полностью доверяю.
«Аль-Кахира» продолжал плавание, экипаж пробавлялся мелкими сборами продовольствия и ограбил два индийских суденышка. Доход был невелик, но на безрыбье и рак рыба. Так иногда думала Асия, вспомнив старую присказку.
Уже перед заходом на зимовку, место для которой нашел Хадар, долго гнались за судном. Его амир никак не желал оказаться добычей пиратов.
— Что-то не так с этим судном, Хадар, — заметила Асия, удивляясь настойчивости хозяина. — Наверное, ценностей много. Сажай людей на весла, амир!
— Первая смена, на банки! Весла на воду!
Забил гонг, и гонка длилась уже недолго. Но тут с борта преследуемого судна раздался редкий залп мушкетов. Один матрос схватился за грудь и упал на палубу. Асия побледнела, втянула голову. На миг ею овладел испуг, но злость переборола. Визгливым голосом она крикнула:
— Картечью по собакам! Тайсил, бегом! Пали в них, шайтанов! Залпом, залпом! Мушкеты к борту!
Затрещали мушкеты. Грохнула носовая пушка, разрывая в клочья парус и валя матросов на палубу. Картечь сразу посеяла панику. А Асия все не успокаивалась.
— Они осмелились стрелять в нас! Картечью их! Залп! — она бросилась к борту, схватила мушкет и тщательно прицелилась. Отдача больно толкнула в плечо. Но из-за дыма Асия не заметила результата своего выстрела. Это разозлило ее еще сильнее.
Но в это время полетели крюки, и матросы дружно потянули канаты. Борта судов стукнулись, матросы с визгом, размахивая саблями и пистолетами, стали прыгать на палубу противника.
Вялое сопротивление в минуту было подавлено. Четыре трупа тут же выбросили за борт, раненых оттащили к мачте в тень паруса. И тут Асия увидела старого знакомого по Маскату.
— О! Аллах мне преподнес великолепный подарок! — голос Асии срывался от волнения и радости. — Погляди-ка, Хадар, кто здесь!
— Вроде Мессауд бен Ашхаб, ханум. Именитый купец Маската!
— Он, Хадар! А ну давай сюда моего Масуда-писца! Пусть принесет черный список. Глянем, что он задолжал мне.
— Ханум должна получить от купца Мессауда бен Ашхаба полторы тысячи пиастров, — бесцветным голосом тянул писец. — А так же он отказал в выполнении обязательств по договору, ханум.
— Что скажешь, Мессауд бен Ашхаб?
— Ханум, я готов все выплатить немедленно! — воскликнул купец со страхом в голосе.
— Э, Мессауд, о чем ты говоришь? Теперь ты никак не можешь мне ничего выплатить. У тебя уже нет ничего на этом судне. Все это уже мое! А у тебя осталась только жизнь, да и то за нее никто даже медяка не даст. Верно я говорю, матросы? — обернулась Асия к своим людям.
— Верно, ханум! Да и зачем ему жизнь? Аллах обещал рай на том свете! Вот пусть и отправляется туда!
— Слыхал, Мессауд? Ты правоверный?
— Правоверный, ясноглазая ханум!
— А раз правоверный, то должен следовать заветам Мухаммеда, последнего пророка. А он всем правоверным предрекал переход в рай после смерти.
— Сжалься, ханум! Бог покарает тебя за смертоубийство правоверного. Я все твои требования выполню!
— Нет, Мессауд! Бог карает тебя за то, что ты хотел моей смерти. А я только защищалась. И придется тебе самому вскоре увидеть райские кущи. Будешь наслаждаться кейфом и женщинами. Готовься, купец.
— Пощади, ханум! У меня дети! Подумай о них. Они-то в чем виноваты?
— Дети твои не виноваты, это верно, но они не пропадут. Твои средства позволят им жить безбедно.
— О аллах! Вразуми ты эту женщину! Дай силы устоять на страшном суде!
— Не вопи, купец, — сказала жестким голосом Асия. — Можно сохранить тебе жизнь. Давай выкуп в сто тысяч пиастров и катись к шайтану в пекло, раз не хочешь в рай! Согласен?
— О, ханум! Да откуда у меня могут быть такие деньги? Сжалься!
— Ха! Он еще торгуется! Хватайте его, люди! Он не хочет платить даже за свою жизнь!
Матросы с хохотом схватили купца и поволокли его к борту. Он рвался, орал:
— Я согласен! Согласен! Ханум, все выплачу, отпусти!
— Стойте, матросы! — остановила палачей Асия. — Сто тысяч лучше, чем его обглоданный рыбами скелет. Отпустите его. Но теперь, Мессауд, придется заплатить больше. Видишь — люди трудились. А их труд тяжел и опасен. Каждая минута стоит тысячу пиастров на человека. Ой, сколько же вас тут?
— Двенадцать, ханум!
— Стало быть, сто двадцать тысяч, Мессауд. И еще те полторы, которые ты должен мне. Готовь письма, мы отправим.
Купец стонал, причитал, его трясло как в лихорадке. Асия же с удовольствием поглядывала на него, наслаждаясь местью.
Ценностей на судне оказалось действительно много. Целая корзина отборного жемчуга из Красного моря, шкатулка с драгоценными камнями, еще не обработанными, и ограненные камни в бархатных коробочках, приготовленные для продажи в Персии и Турции. Тут были хризолиты с острова Забергет, сердолик из Йемена, изумруды и сапфиры из Мисра…