Приподнявшись на локте, я посмотрела на него. Не вполне понимая, что делаю, подалась ближе. Лицо Эрика было немного помято, поразительно длинные ресницы дрожали, на щеке красовался багровый синяк. Я толкнула Эрика локтем.
Он открыл один глаз — словно дремлющий в зоопарке большой сытый лев.
— Вы заснули, — сказала я. — Не ушли в свой номер.
— Это мой номер.
— А! Ну, в общем, все равно. Пора вставать — сегодня утром мы отправляемся в Антигуа.
— Кофе, — сказал он.
— А как же. — Наклонившись, я пощупала болячку на ноге. — Вы всю ночь меня терроризировали.
— Что?
— Ваша голова лежала у меня на коленях.
Вскинувшись, он недоуменно заморгал:
— Ох, извините!
— Вы собирались заказать кофе.
— Да, конечно.
Вскочив с софы, он прошлепал к телефону, и через двадцать минут мы оба поглощали почти горячее и по-турецки густое черное варево, ели прекрасный поджаренный хлеб, посыпая его сахаром.
И лишь после этого смогли привести себя в некоторое подобие порядка.
Мы приняли душ, упаковали вещи, оделись: я — в юбку, свитер и красные кеды, Эрик — в джинсы и футболку с иероглифами со стелы Флорес. Футболка оказалась немного тесной, так что рисунок на ней выглядел слегка растянутым. Пройдя мимо других, шикарных гостей через украшенный золотом и бархатом вестибюль, мы вышли на улицу и наняли небольшой синий джип.
Эрик тут же погнал по шоссе, по привычке придерживая руль одним пальцем. Беспечно болтая о вчерашнем ризотто, он то прибавлял ходу, то тормозил. За окном машины пролетали дома, перемежающиеся зелеными лугами, по глубоким лужам пробирались «цыплячьи автобусы» с их радужными полосками. Я опустила стекло, чтобы влажный ветерок обдувал руку и щеку. В небе над нами появилась темная стайка птиц, и я провожала взглядом их треугольник до тех пор, пока он не скрылся за горизонтом.
Впереди лежала дорога на Антигуа.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Чтобы из столицы добраться до расположенного на юге страны города Антигуа, нам пришлось объезжать затопленный отрезок Панамериканского шоссе, пока не удалось вновь выбраться на нетронутый ураганом участок. Навстречу нашему джипу сквозь дождь и грязь пробивались замызганные фургоны и грузовики, сзади тащился изрядно побитый коричневый седан. Широкая, залитая водой дорога, по сторонам которой виднелись горы мусора, прорезала окружающую возвышенность, направляясь к трем стоящим рядом вулканам: Фуэго, Акатенанго и Агуа. С обеих сторон шоссе были зеленые холмы, на мокрых склонах которых росли гигантские банановые пальмы, папоротники, мескитовые деревья и низкий кустарник, испещренный розовыми и белыми цветами с редкими вспышками красной бугенвиллеи. Расчищенные участки были плотно застроены; виднелись оштукатуренные светлые дома, которые трудолюбивые местные жители ухитрялись поддерживать в приличном виде даже под мощным натиском здешней природы и климата.
Дома, стоящие в отдалении фермы и разбросанные здесь и там многочисленные магазинчики благополучно пережили все обрушивавшиеся на страну катастрофы благодаря тому, что были построены вдоль суперартерии, которую проложил в этой местности энергичный Инженерный корпус США. Решение о строительстве ПАШ, «Карретера интерамерикана», или, как его называют в наиболее благодушные моменты, «Шоссе дружбы», было принято в 1923 году на знаменитой пятой конференции панамериканских государств. На этом историческом собрании послы всех стран Америки одобрили резолюцию о постройке одной большой авеню — от Аляски на севере до Огненной Земли на юге. Преисполненные фантазии и адреналина, инженерные части вскоре начали прокладывать путь через джунгли. Под жуткие вопли обезьян-ревунов и защитников окружающей среды они вели свои тягачи все дальше и дальше, игнорируя опаснейших ягуаров и отворачивая носы от ароматов горящего дерева и резкого запаха бензина, — и так до тех пор, пока шумная, гладкая дорога не соединила север и юг континента. Гватемальский участок шоссе чрезвычайно извилист, поскольку здесь дорога пролегает вдоль многочисленных рек и ручьев, а также озер Атитлан и Аматитлан, как и маршруты путешествий де ла Куэвы и Гумбольдта, которые в засушливых местах выжили за счет того, что слизывали росу с листьев растений. Позднее появились гудрон, дорожная техника, а также выросшие на холмах постройки. Дорога кормила коммерсантов, торговцев и промышленников, хотя за прошедшие годы она повидала и немало людей, преследовавших совсем другие цели.