− Эд! – мальчик поднял на меня голову. С невероятной скоростью, я поднялась и подлетела к нему, даже не запутавшись в платье. Он выставил руки – как я недавно Лу – и поймал. Меня захватила ранее неведомая мне буря эмоций. Даже не могу точно сказать, что чувствую, — то было нечто среднее между раздирающей сердце грустью и всепоглощающим счастьем. Почувствовала, как задрожали губы, а перед глазами все поплыло из-за набежавших слез. – Дрянной мальчишка, ты жив!
Эд, явно сбитый с толку моей выходкой, смутился, но обнял в ответ.
— Я так скучала по тебе! — сказала я. Эдмунд кивнул мне в волосы, настолько крепко я прижала его к себе.
− Да, я тоже.
Мне казалось, прошла целая вечность, прежде чем я сама отлипла от Эдмунда. Он покраснел, а мне было не до смущения. Я была до чертиков рада его видеть. Обнять его потянулись остальные Пэванси. Я отступила, не переставая глупо улыбаться. Самым главным в окружающей обстановке было лицо Эдмунда, хотя боковым зрением я на всякий случай подметила и все остальное – некоторые из зверей и полу-зверей с интересом смотрели на развернувшуюся картину. Они улыбались.
Когда, спустя время, мы наконец-то уселись за стол, все попытались завязать непринуждённую беседу. Получалось из рук вон плохо, поэтому вскоре сидели просто молча. Это тишина не была угнетающей или повисшей между нами, хотя она разрывалась от невысказанных слов. Но сейчас они были лишними.
Эдмунд проголодался. Это было настолько заметно, но никто ничего не говорил. Конечно, пусть ест, а то вряд ли его там хорошо кормили… если вообще кормили, конечно.
− Эдмунд. – позвала Люси, и мальчик, с набитым ртом, повернулся к сестре. Я прыснула от этого зрелища, и у меня возникло неопределённое желание потрепать его щеки. – В Нарнии наверняка есть еще хлеб, Эд.
Сьюзен улыбнулась, я хмыкнула. Эдмунд, не переставая жевать, смущенно улыбнулся. После слов Люси он стал жевать медленно. Питер уже съел свой завтрак, поэтому стоял поодаль, смотря на нас. В принципе, сложно есть, когда на тебя смотрят, но сейчас взгляд Питера проходил как будто сквозь нас. Мне захотелось узнать, о чем же думает старший Пэванси. Я ощущал, как его переполняет сомнения и беспокойства.
− И с собой, наверное, тоже дадут еды. – высказался он. Эдмунд оторвал взгляд от стола, недоуменно посмотрев на брата. Сьюзен и Люси нахмурились, пытаясь понять, шутит он или нет. Сощурив глаза, я посмотрела на Питера. Не было похоже на то… что он шутит.
− Мы идем домой? – с недоверием протянула Сьюзен. В ее голосе, удивительным образом, слышалось нехотение покидать волшебную страну. Я подумала о том, что раньше Сьюзен рвалась вернутся, когда с нами еще был Эдмунд. Теперь он с нами и, может быть, Питер прав, и нам пора? Нет, точно нет. Я помотала головой, возмущённо приподняв брови.
− Вы – да. – возмущенно фыркнув, я посмотрела на садящегося рядом с нами будущего Короля. – Я обещал маме беречь вас четверых…. Но это не значит, что мне нельзя остаться.
− Ты не исключение, Питер. – резко ответила я. Питер собирался что-то сказать, однако его перебил робкий голосок Лу.
− Но мы им нужны… Все пятеро.
− Это слишком опасно! – горячо воскликнул Питер. Я отложила яблоко, которое до этого взяла. – Ты чуть не утонула, Эдмунда могли убить. И нас всех чуть не загрызли волки!
− Не загрызли же! – возмутилась я. Эдмунд дернул мою руку, призывая молчать. Я резко выдохнула, немного раздраженно смотря на старшего Пэванси.
− Поэтому мы должны остаться. – внезапно высказался Эдмунд. За то время, что он с нами, говорил он отнюдь мало, а все его слова были сказаны на таком выдохе, словно ему ужасно больно. – Я видел, что творит Колдунья. И я ей помогал.
Я закрыла лицо руками, словно умываясь. Как никогда остро, я почувствовала на своем лице кровь. Кровь собственной матери, которой Колдунья нанесла трусливый, подлый удар в спину. Мне показалось, что мои руки и лицо стали липкими, а в нос дарил металлический запах крови и гари. В ярости, Колдунья смогла натворить такое. Что же она сделает с Нарнией, если только сможет?
Но секунды проходят, и вот я снова вдыхаю чистый лесной запах, а в лицо дует прохладный ветерок.
− Эд и Люси правы. – высказалась я. – Мы не можем допустить того, что уже когда-то произошло. Нас ждали так долго, нас оберегают, кормят, нас почитают. Если мы так бессовестно их предадим… то сами не сможем простить. Сами себя, в первую очередь. И тем более. – я хмыкнула. – Мы не можем позволить тебе, Питер, забрать себе всю славу. – Пэванси возмущенно посмотрел на меня, видимо принимая мои слова всерьез. Однако, заметив в глазах веселый искры, не смог сдержать улыбки. – Разделим ее поровну.
Эдмунд активно закивал.
− Действительно, не тебе же все лавры.
Мы все облегченно рассмеялись. Сьюзен встала первая.
− Что же, тогда нам всем надо начать тренироваться.
Она потянулась к луку, однако взять его не успела – тут появился один из леопардов и, обратившись к Аслану (когда он успел подойти, я не заметила. Аслан ступал бесшумно, как и подобает Львам), проговорил:
– Ваше величество, посланец врага испрашивает у вас аудиенцию.
– Пусть приблизится, – сказал Аслан. Леопард ушел и вскоре вернулся с гномом.
– Что ты желаешь мне сообщить, сын Земных Недр? – спросил Аслан.
– Королева Нарнии, Императрица Одиноких Островов просит ручательства в том, что она может без опасности для жизни прийти сюда и поговорить с вами о деле, в котором вы заинтересованы не меньше, чем она.
Мой тревожный взгляд метнулся к побледневшему Эдмунду. Мы все без лишних слов поняли, что разговор пойдёт о нем – в худшем случае. Будет намного хуже, если обо всех нас. Внезапно почувствовала, как вес внутри меня сжимается. Была ли я готова встретиться с нею лично? Питер перевел взгляд на меня, я тяжело вздохнула. Я хотела посмотреть на нее, увидеть ту, которая убила мою родную мать. Но все-таки… во мне есть ее кровь и если она захочет заполучить меня, сможет ли Аслан отказать ей? Всех законов мы же знаем. Аслан посмотрел на нас пятерых тяжёлым взглядом, которым он смотрел всегда, и чуть дольше задержал на мне и Эдмунде.
− Пф. Тоже мне, Королева. – несмотря не на что, мне хватило силы разозлиться. Она убила родного мне человека, едва не убила Эда, а теперь еще является сюда и называет себя Королевой. Цель любого монарха защищать своих подданных, а не держать в страхе. Хотя и тут же оскалилась на саму себя: я тут от силы четыре дня, и рассуждать в таком ключе явно не могу еще. Но остальные меня поддержали, и эту безмолвную поддержку я ощутила необыкновенно остро.
− Скоро все титулы будут возвращены законным правителям. – ответил Аслан. – А пока не будем спорить. Скажи своей повелительнице, сын Земных Недр, что я ручаюсь за ее безопасность, если она оставит свою волшебную палочку под тем большим дубом, прежде чем подойти сюда.
Гном согласился на это, и леопарды пошли вместе с ним, чтобы про следить, будет ли выполнено это условие.
– А вдруг она обратит леопардов в камень? – шепнула Люси всем нам. Я посмотрела в след уходящему гному и большим кошкам. Эта же мысль пришла в голову самим леопардам; во всяком случае, шерсть у них на спине встала дыбом и хвост поднялся трубой, как у котов при виде чужой собаки.
− Аслан бы не послал их, если бы им что-то угрожало, да? – мне никто не ответил, и вопрос повис в воздухе на тринадцать секунд. По истечении этого времени Колдунья собственной персоной появилась на вершине холма, пересекла поляну и стала перед Асланом. При взгляде на нее у меня побежали по спине мурашки; среди зверей раздалось тихое рычание. Хотя на небе ярко сияло солнце, всем внезапно стало холодно. Спокойно себя чувствовали, по-видимому, только Аслан и сама Колдунья. Странно было видеть эти два лика – золотистый и бледный как смерть – так близко друг от друга. Правда, прямо в глаза Аслану Колдунья все же посмотреть не смогла.