− Тебе… тебе надо уходить. – Эдмунд мягко, но настойчиво отстранил меня за плечи. – Сейчас.
− В битве я не участвую? – выдавливаю из себя улыбку, спросила я. Хотя ответ был мне известен.
− Конечно нет. Это слишком опасно, и вместо сражения мы с Питером будем думать о тебе.
Улыбнулась, и Эд растянул губы в ответной улыбке. Около минуты мы просто смотрели друг на друга. Карие глаза в серо-голубые с сиреневой радужкой. Мне захотелось укрыть нас коконом и навсегда замереть в таком положении.
− Ты изменилась, Лиз. – внезапно произнес Эд. – Повзрослела.
− Как и все мы.
Как и все мы.
Молчание длилось еще немного, после чего Эда окликнул Питер. Я не хотела выпускать его руку из своей, надеясь, что таким образом смогу удержать его. Защитить. Если бы никогда в жизни я не испытывала такой страх и несчастье, которое чувствовала сейчас, я бы просто сдалась. Это можно было сравнить с тем, как я плакала всю ночь в день предательства Эдмунда, пока у меня не осталось ни единой слезинки, а под конец меня не охватывало какое-то оцепенение, чувство, что никогда больше ничего хорошего не случится. Во всяком случае, так казалось мне тогда. Так казалось мне сейчас. Но тогда чудо произошло. Маленькие незначительные и большие вдохновляющие чудеса происходили с того самого момента, как мы – пятеро детей – переступили дом профессора Кёрка.
− Я молюсь о чуде.
Эдмунд молча поцеловал меня в лоб и выпустил из объятий. Тепло чужого тела быстро пропало. Пальцы онемели от холода. Я так и протягивала руку, которую парень с сожалением отпустил. Холодный ветер бил в лицо, и мне хотелось плакать. Однако силы мне понадобятся для другого.
Тонкие пальцы сжимают мой подбородок, и Эдмунд целует меня. Сомкнутыми губами. Пронзительно нежно, как будто прощаясь. И тут я плачу.
− Ты поведешь меня?
Мой конь, выданный мне для того чтобы скрыться, наклонился к маленькому ручейку. Он фыркнул, с недоверием глядя на молодого грифона, явно не доверяя ему. Аслан сказал, что здесь, в лесной глуши меня будет ждать молодой, но опытный и надежный проводник. Но я и подумать не могла о том, что это будет грифон. Этот зверь был очень красивый. Крылатое существо с телом и головой льва, с мощным стального цвета клювом, острыми когтями и огромные блестящими, как апельсины, глаза. Его шерсть и крылья имели белоснежный цвет.
Грифон оглядел меня и согнул мохнатое колено передних лап, безо всякого сомнения отвесив поклон.
− Я - Корделий, моя Королева. Готов защищать вашу жизнь ценой собственной. – не поднимая львиной головы, ответил грифон. Кор-де-лий. Надо запомнить.
− Надеюсь это не понадобится. – отвечаю я, стараясь сконцентрироваться на происходящем. – Если честно, я не знаю куда мы отправимся. – признаюсь, но грифон лишь улыбается мне. Ну, это было похоже на улыбку, но он все же наполовину лев, так что судить мне было сложно.
− Я прекрасно знаю владенья Белой Колдуньи. – успокаивающе произносит Корделий. – Но давайте поспешим, Королева.
Я киваю, хотя мне хочется сказать, что я вовсе не Королева и такое обращение меня смущает. Но ничего не говорю. Грифон склонился, и я неуверенно залезла ему на спину.
− Держитесь крепче, Королева. – предупредил Корделий. Неуверенно кивнула и намертво вцепилась ему в загривок. Правда, тут же хотела испуганно выпустить: у кошек на загривке располагается пучок нервов, пережимая которые, можно временно парализовать его. Но то ли у грифона другое внутреннее строение, то ли в Нарнии другие законы, но Корделий совершенно спокойно расправил четырехметровые крылья, не сказав мне ни слово.
Эти ощущения можно сравнить, пожалуй, с экстремальным аттракционом. Когда на тебе закрепили ремни, и ты знаешь, что вот-вот аттракцион придёт в действие. Здесь было тоже самое, только вот никого крепления не было. Все что я могла – покрепче вцепится в шею грифона. Корделий оттолкнулся от земли, но я поспешила прикрыть глаза. Резкий порыв ветра чуть не сшиб меня, но я прижалась к спине своего проводника и держалась крепко. Не было никаких бросков то вверх, то вниз. Корделий набрал нужную высоту и вытянулся горизонтально, полетел в нужном направление. Здесь, наверху, воздух был прохладным. Почувствовав, что грифон выровнялся и теперь летит в небе, как рыба в водной гладе, я решилась открыть глаза.
Я направила взгляд глаз сначала вперед, потом – вниз. И снова вперед – туда, где яркое солнце готовилось занять главную позицию на небосводе. Золотистое свечение мягко обнимало все вокруг, оставляя на темно-синих волнах пестрящую бликами сияющую дорожку. Нежно-белые облака, равнодушно висящие в голубом пространстве, от мощных широких взмахов слегка подавались вперед, словно в тщетной попытке догнать нарушителя спокойствия. Они останавливались через пару метров этой бессмысленной погони, меняя форму, и вновь отдаваясь во власть ветра.
Мы летели очень долго. Зеленый покров леса под нами не исчезал, но постепенно стал меняться на более… белый. Мы приближались к той части Нарнии, которая все еще была покрыта снегом из-за моей тетки.
− Мы зайдем в замок с другой стороны, − объяснил грифон. – То, что вы ищите находится на самой верхней башни. Кому-то, не обладающей магией туда не пройти, но вы сможете.
− Ох, пожалуйста, хватит обращаться ко мне на «Вы». – не сдержалась я. Корделий понимающе кивнул. Я попыталась сосредоточится.
− Добрыйй вечер, Аслан.
Лев мне ответил не сразу. Я поняла, что возможно, для него вечер вовсе не «добрый». Однако, он ответил мне.
− Здравствуй, Элизабет. – до этого стоящий спиной, он развернулся. – Я хочу тебя попросить. Ты можешь кое-что сделать для нас? Всех нас.
− Конечно. – не задумываясь, тут же отвечаю я. Аслан как-то грустно улыбнулся мне – так мне показалось.
− Такая верность очень похвальна. Садись.
Хвостом он указал на гору подушек. Я неуверенно, чувствуя странную скованность, села на них, смотря на Великого Льва. Он продолжал стоять, а спустя пару минут заговорил глубоким, пробирающим до кожи голосом:
− Чтобы ваш брат и друг остался рядом с вами, мне придется идти на жертвы.
− На какие жертвы?
− Тихо, Элизабет, я все объясню. – охладил мою горячность Аслан. Я кивнула и больше его не перебивала. – Этой ночью на Каменном столе вместо Эдмунда взойду я и стану жертвой. Но не пугайся! – потребовал Лев, видя, как расширились мои глаза, и я хотела вскочить и начать возражать. Но не смогла, мое тело будто отяжелело под взглядом Льва. Я осталась на месте и ничего не сказала. Но когда в книгах пишут «похолодела от ужаса» имеют ввиду то, что сейчас почувствовала я. Кожа покрылась холодным потом, волоски на руках встали дыбом, зубы застучали, а в кончиках пальцев закололо так, словно я их обморозила.
Аслан продолжал, хотя я не могла не заметить, как черты его морды заострились и ожесточились, словно то, что он говорит доставляет ему боль.
− Когда Колдунья убьет меня, сработает более древняя и могущественная магия. Все ее секреты я доверю тебе позже. Но сейчас поговорим о том, зачем я позвал тебя сейчас. – Аслан сел и мне пришло нелепое сравнение о домашних кошках. Нелепое, потому что меньше всего Великий Лев мог быть домашней кошкой. – Приготовься к долгому разговору.
Он замолчал, и я поняла, что разговор действительно будет не из легких. Я призвала всю свою силу, все светлые чувства, пытаясь удержать их на поверхности. Потом – кивнула.
Аслан начал.
− Колдуньи, такие как ты и Джадис могут жить очень долго, заставая смены веков, а иногда – тысячелетий. Но откуда в вас такая живучесть? Почему магия, со временем возрастающая, не иссушит ваше тело? Много веков, колдуны и колдуньи, светлые и темные маги пытались найти ответ. И только один, отличающий особый жестокостью смог. – Аслан немного помолчал, после чего продолжил. – То, что он сделал было ужасным. Он желал лишь одного – жить вечно, править вечно, собирать магию в себе и вскоре стать самым могущественным магом на свете. Чтобы это свершилось, он с помощью заклинаний вырезал себе свое собственное сердце. Это стало для него точкой невозврата.