К тому же, Блоч производил на нее впечатление существа в некотором роде боязливого — мудрого и миролюбивого, но он не был вторым Идиосом. Ее первое впечатление о терранах как о могущественных существах, презирающих физическую боль и слабость характера, в отличие от остальных, в том числе и самой Ироедх, сильно поколебалось после похода к Знаку Выжившим. Ведь, несмотря на развитие собственной науки, они были похожи на богов даже меньше, чем автини!
Почти бессознательно она еще раз сморщила губы, чтобы засвистеть. К огромному удивлению Ироедх раздался именно тот звук, который она и собиралась издать. Она повторила попытку, прежде чем окончательно убедилась, что научилась свистеть.
Тогда Ироедх стала экспериментировать. Двигая язык взад и вперед, как учил ее Блоч, она обнаружила, что может менять силу звука. Попыталась воспроизвести одну из знакомых мелодий — «Песнь о Гелиаде», которую нашла в одном из манускриптов с маленькими черными точками. Создатель песни, может быть, и не узнал бы свое произведение в исполнении Ироедх, но сама она результатом своих усилий осталась довольна.
— Что это за смешной звук? — послышался сонный голос Авпанд.
— Это ползет какое-то насекомое. Давай-ка спать, — отозвалась Род.
На следующее утро Ироедх хорошенько прибрала в лагере, и лишь после этого направилась к своей колеснице. Из ящика, в котором хранился мачете, она достала дощечку для письма, сделанную из коры дерева, и написала на ней краткий отчет о смерти Джона О'Мары. Потом оторвала и свернула верхний лист, разыскала Вардх, которая с помощью ужимок изображала некоторые действия терран. Некоторые из них она воспроизводила совсем неплохо — особенно те, которые были связаны со сверкающими магическими приспособлениями.
Ироедх, оглядевшись по сторонам, шепнула:
— Идем-ка со мной. Вардх, дорогая, ты можешь хранить секреты?
— Ради тебя? Конечно!
— Даже от Род?
Вардх нервно огляделась по сторонам, но Род нигде не было видно, она явно беседовала где-то с Блочем.
— Особенно от нее. Хотя она — наш начальник, я не очень-то люблю ее! А сможешь сохранить секрет от Совета?
У Вардх от изумления расширились зрачки.
— О-о, это, должно быть, что-то ужасное. Но для тебя — смогу.
— Даже от королевы?
Вардх колебалась.
— Н-н… — да, смогу. Я никого из них не люблю так, как тебя. Я люблю тебя почти так же сильно, как Общину.
Ироедх протянула ей свернутый лист.
— Вот что ты должна сделать: спрячь это сообщение, только не читая его, в свою колесницу. Если со мной что-нибудь случится, например, я умру или меня возьмут в плен, передай его лично в руки капитану Суббарау. Конечно, если космический корабль будет все еще здесь и я не попрошу тебя отдать обратно депешу. Только никому не говори ни слова об этом!
— Я понимаю, дорогая, — ответила Вардх.
Ироедх поспешно пошла прочь. Спустя несколько минут она подошла к кораблю и увидела, что несколько человек заняты машиной с «лепестками», которая удивила Род. Бард Дулак стояла тут же, попеременно глядя то на машину, то на какую-то вещицу, одетую на ее палец.
— Можно мне посмотреть, что это? — спросила Ироедх.
Барб протянула ей свою левую руку. Только сейчас Ироедх осознала, что у людей на руке на один палец больше, чем у автини. На среднем пальце Барб сверкал гранями драгоценный камень, подобный тому, какие делали в древности. Он был прикреплен к тонкому кольцу из серого металла.
— Его подарил мне Уинстон, — сказала Барб.
— Что?
Сначала им было трудно понять друг друга, но потом Ироедх уловила смысл сказанного и воскликнула:
— Это очень мило с его стороны, не так ли?
— Больше, чем просто мило! Ведь мы дали обет друг другу пожениться!
— Ты имеешь в виду принятый у терран брачный контракт?
Барб вздохнула.
— Да. Мой бедный возлюбленный взял его с собой еще на Земле, но не решался сказать о нем, потому что боялся Джона О'Мару. Он — робкий старый кролик, но я бы любила его, даже если бы у него не было волос.
— Это очень мило.
— Ты не понимаешь смысла! Очень плохо, что твои соплеменники не понимают любовь так, как понимаем ее мы.
— Благодарю покорно. Но если ваша любовь заставляет людей сбрасывать друг друга с утесов, то я предпочитаю вашу. Кстати, а когда вы займетесь любовными утехами? Я бы хотела знать, как у вас это делается.
Из горла Барб вырвался какой-то странный звук, как будто ей стало трудно дышать. Потом она закашлялась, и стала почти такой же пунцовой, как автини. Ироедх, не ожидавшая от нее такой реакции, подумала, что Барб что-то попало в дыхательное горло.
Но Барб выпрямилась и сказала:
— Посмотри! Кенг почти готов снять!
— Снять — что? Свою одежду?
— Да нет же, вертолет.
— Вер… вертол… я все хотела спросить тебя, для чего он предназначен?
— Для того, чтобы летать.
— Что делать?
— Летать по воздуху, — Барб сделала вращательные движения руками.
— Теперь я понимаю, почему Род решила, что он связан с занятиями любовью… Скажи, а все ваши люди умеют управлять им?
— Нет. Кенг никого и близко не подпускает к штурвалу. Вертолетом управляет только он сам и Уинстон.
Невысокий черноволосый человек с плоским желтым лицом забрался в машину, и люди, только что работавшие на ней, словно испарились.
Ироедх удивленно спросила:
— Доктор Блоч летает на нем?
— Он хороший пилот.
— И, должно быть, этим гордится.
— В некотором роде. Летающие машины, высокие должности и дикие звери не волнуют его, но любой человек, который кричит на него, заставляет Блоча сгибаться. Поэтому мне придется доставлять позвонки, которых ему не достает.
— У бедняги не хватает костей? Но он ведь такой активный, совсем не выглядит калекой…
Пока Барб объясняла Ироедх ситуацию, вертолет издал звук, похожий на кашель и потом зажужжал. Лепестки его завертелись все быстрее и быстрее, пока не подняли клубы пыли прямо в лицо наблюдателям. Ироедх и Барб отскочили в сторону, чтобы не наглотаться пыли. Они наблюдали за происходящим, пока Кенг не урегулировал работу мотора и не смог преодолеть языковый барьер. Ироедх решила, что, хотя грамматика и лексика у терран достаточно простые, она не сможет точно воспроизвести их произношение, потому что ее органы речи значительно отличаются от человеческих. Она спросила у Барб:
— Как вы называете наш мир?
— Мы назвали его Ормазд. А две планеты этой системы, на которых отсутствует жизнь, Митрас и Ариман — в честь древних терранских богов.
— А почему вы не позаимствовали наше название?
— А какое оно у вас? — спросила Барб.
— Мы называем этот мир Нионидом.
— Это значит «земля» или» почва»?
— Да! А как вы поняли?
— Да ведь это обычная практика. Это название принято у всех Общин?
— Нет. Арсууни называют его Свеик.
— Что ж, тогда и мы должны подобрать подходящее имя, похожее на те, что приняты здесь.
Шум стремительно двигающихся лопастей все нарастал. Наконец, вертолет поднялся в воздух. Кенг подпрыгнул, вскарабкался внутрь и винтокрылая машина закружила над долиной.
Ироедх спросила:
— Как быстро она летает?
Барб пожала плечами.
— Примерно двести километров в час. Не знаю, как это будет в вашем измерении, но где-то в десять или двадцать раз быстрее, чем вы можете бегать.
— А может она перевезти больше одного пассажира? — Ироедх попыталась прикинуть, сколько времени займет поездка до Элхама.
— Помещение внутри вертолета рассчитано на трех пассажиров, но поднять в воздух он может и большее количество.
— А как вы думаете, я смогла бы полететь на нем?
Барб посмотрела на свою собеседницу в изумлении.
— А вы бы сами-то не побоялись?