Темная тень упала на дома бедняков, не избежали ее и гостиные богачей. Во многие дома, прежде счастливые и веселые, готов был вступить мрачный скелет.
Не остались свободными от заразы враждебных идей и модные места отдыха, и нигде не было более ожесточенных споров, чем в Ньюпорте, штат Род-Айленд. Знаменитый приморский курорт, долгие годы служивший нейтральной почвой, на которой привыкли по-дружески встречаться представители лучшего общества Севера и Юга, превратился в арену схваток. Какая печальная перемена по сравнению с прежними приятными встречами! Молодые северяне с разумным спокойствием встречали эту перемену. Более импульсивные сыновья Юга свободно проявляли свой горячий характер.
— Вы серьезно, мистер Деверо? Я уверена, что это не так.
— Если я когда-нибудь говорил серьезно, мисс Уинтроп, то именно сейчас.
— И вы будете сражаться против старых звезд и полос? Против флага… ну, если он не «развевался тысячи лет в битвах на ветру», то я уверена, еще будет!
— Если так будет продолжаться и дальше, я буду среди первых, кто его сорвет!
— Боже милостивый! Где же ваш патриотизм? Мистер Деверо, говоря так, вы меня оскорбляете. Вы ведь знаете, сэр, что мои предки были среди тех, кто поднял этот флаг. И тот, кто говорит о том, что его нужно сорвать, не может быть среди моих друзей.
Эти противоположные мнения высказывали юная леди из Бостона, штат Массачусетс, и молодой джентльмен из Ричмонда, штат Вирджиния. Оба представляли лучшие круги общества своих штатов, предки обоих были среди тех, кто подписал Декларацию независимости.
И не впервые красивый вирджинец разговаривал наедине с мисс Уинтроп, одной из самых прекрасных девушек Массачусетса.
Его глубоко огорчило бы, если бы он знал, что разговаривает с ней так в последний раз, поразило бы в самое сердце. Он был увлечен Аделиной Уинтроп и считал, что и она увлечена им. В этом он заблуждался, и не подозревал в тот момент, как близок к обнаружению своей ошибки. Он был уверен в своей власти над молодой девушкой, и ее последние слова вызвали у него раздражение. Подчеркивание слова «друзей» указывало на более близкие отношения — указывало прямо на него.
Так он подумал, и его ответ звучал не примирительно, а вызывающе:
— Мне кажется, мои предки тоже имели отношение к подъему этого флага. Но дело в том, что теперь этот флаг загрязнен отвратительным аболиционизмом, который проповедует ваш пуританский сброд.
— Подождите, мистер Деверо! — воскликнула девушка, покраснев и прерывая его. — Вы забываете, что у меня самой в жилах кровь пуритан. И хоть мы далеко отошли от простых и строгих стандартов наших предков, их дело было праведным. Разве не так же с гугенотами, от которых вы происходите?
— Гугеноты были джентльменами.
— Вы правильно поступили, воспользовавшись прошедшим временем, Уолтер Деверо, говоря о своих предках! Я не буду так строга по отношению к ним и не скажу, что все их потомки выродились. Среди них по-прежнему встречаются джентльмены. Вон один из них.
Вирджинец быстро повернулся, лицо его помрачнело. Он увидел молодого офицера со знаками различия лейтенанта, в мундире артиллерии армии Соединенных Штатов — части, которая как раз размещалась в Ньюпорте.
Офицер был его родным братом!
Как ни странно, но тень на лице мистера Деверо не исчезла, даже когда его брат подошел к беседке и поздоровался с девушкой. Напротив, при продолжении разговора она стала еще заметнее.
— Я уверена, лейтенант не разделяет ваше мнение? — вопросительным тоном произнесла мисс Уинтроп.
— Какое мнение? — поинтересовался подошедший молодой человек.
— Вражда между Севером и Югом. Уолтер говорит, что если так пойдет и дальше, он с удовольствием стащит звездно-полосатый флаг. Он будет среди первых, кто это сделает! А вы — среди последних. Не правда ли, Гарри?
— Мисс Уинтроп, значок на моем мундире — достаточный ответ на ваш вопрос. Я останусь верен старому флагу, даже если потеряю всех друзей.
— Браво! — воскликнула бостонская красавица, вскочив с кресла-качалки и торжествующе топнув по доскам веранды. — Есть друг, которого вы при этом не потеряете — это Аделина Уинтроп!
— Ну, раз уж вы так сговорились, — сказал Уолтер Деверо, раздраженно прикусив губу, — мне, пожалуй, лучше оставить вас одних. Удовольствие парочки овечек, любящих негров, будет испорчено, если с ними останется волк-южанин. До свиданья, мисс Уинтроп. Надеюсь, вы не сделаете моего брата таким же «черным», как вы сами!