— С удовольствием, сеньор. Chinampero — или chinampera, если речь идет о женщине — это те, кто обрабатывает chinampas, которые еще называются плавучими садами.
— А, теперь понимаю. И она это делает?
— Ну, она не возделывает сады. Это дело ее отца, которому помогает ее брат — muchacho, которого вы видели в лодке.
Значит, это ее брат! Я облегченно вздохнул.
— А ее дело, — продолжал мой собеседник, — продавать цветы на Меркадо де Сан Доминго, куда они как раз и плывут. Ну, она их быстро продаст. У ее прилавка всегда много молодых рико — богачей, готовых заплатить любую цену. Carrai! Я и сам хотел бы зарабатывать деньги так легко и быстро, как la chinampera bella!
— О, значит, ее зовут прекрасной чинамперой!
— Да — в городе. Дома, среди своего народа, она больше известна как la Reina de los Lagos.
— Королева озер! Какое поэтическое и прекрасное прозвище! Но почему ее так называют?
— Ну, это не такая уж ошибка, как может показаться. Немного найдется королев, сидящих на троне, у которых на это столько же прав, как у нее. Она королевской крови, происходит от какого-то древнего ацтекского короля или принца, так я слышал. Но королевой ее зовут не столько за это, сколько за достоинство и красоту. Она прекрасна. Вы с этим согласны, капитан?
— Конечно, она замечательно выглядит, — ответил я с равнодушным видом. Мне не хотелось, чтобы он понял, какой интерес вызвала у меня эта девушка. Потом таким же небрежным тоном продолжал: — И где же живет ее озерное величество?
— С отцом на их чинампе. На озере Чалько.
— Полагаю, у ее отца есть имя. Какое-нибудь типично ацтекское?
— О, да, думаю, есть — среди его народа. Он там что-то вроде главы, или касика[3]. Но, как вы, несомненно, знаете, наши индейцы крещены. Все они добрые католики. Он — не исключение, поэтому в городе мы называем его дон Тито, алькальд — староста, он занимает эту должность на плавучих островах.
— Значит, там целая деревня этих чинамп?
— Конечно, сеньор. На нескольких озерах в разных местах множество таких деревень. Та, в которой дон Тито старостой, самая большая. Huertas — сады — тянутся больше, чем на милю.
— Правда? Должно быть, интересное зрелище.
— Вы верно говорите! Не хочет ли ваше превосходительство посетить эту деревню? Если хотите…
— О, нет, нет, — ответил я, решительно отказываясь от предложения. Что-то в его манерах мне не понравилось, к тому же я получил все необходимые сведения. Но, чтобы не показаться грубым, добавил: — Позвольте еще раз поблагодарить за вашу любезность. Это такой контраст по сравнению с тем, что я получил от того угрюмого типа в роскошном наряде.
— A, caballero! Но дорогой плащ не всегда означает достойного человека, как ваше превосходительство, наверное, не раз имели возможность убедиться. Я хоть и бедный человек, но знаю, как нужно вести себя.
Как свидетельствовала его одежда, этот человек принадлежал к тем, кого в Мексике называют leperos или pelados. Это мексиканские лаццарони — нищие и воры, которые тем не менее умеют бойко разговаривать и обладают манерами, которыми могли бы гордиться многие джентльмены.
— А что касается его, — продолжал он, имея в виду человека в пурпурном плаще, — то его грубость по отношению к вам, сеньор капитан, легко объяснима.
— Каким образом?
— Старая история. Он enamorado — влюбленный.
— Значит, вы его знаете?
— Не очень близко. Но я знаю вот что: он до кончиков волос влюблен в красавицу и не может вынести, когда кто-нибудь другой смотрит на нее.
— Еще бы! Ну, мой добрый друг, я в долгу у вас за сведения. Позвольте отблагодарить вас этим.
Я протянул ему серебряную монету, думая в ответ увидеть хищный блеск в глазах и с готовностью протянутую руку. Однако ничего подобного. Напротив, приподняв свое потрепанное сомбреро и изящно взмахнув им над головой, он ответил:
— Muchos gracias, caballero! Но я не могу принять ваши деньги, не позволяет чувство благодарности.
— Благодарности? За что?
— За услугу, оказанную мне.
— Я вам оказал услугу? Вы, должно быть, ошибаетесь, мой добрый друг. Насколько могу припомнить, я вас раньше никогда не видел.
— Видели, сеньор капитан, и оказали мне услугу, которую можно оценить не меньше чем в триста песо. Ах, в определенном смысле — гораздо больше!
— Когда и где?
— Это неважно. Но знайте, что ваш покорный слуга вам благодарен.