Они еще немного подержали его. Лирна пытливо всматривалась в его лицо. Наконец Ваэлин отпустил его и отошел, Френтис и Лирна тоже. То, что было Союзником, осталось у камня, замерло, бессильно опустив руки.
— Ну ладно, — сказала Рива и постучала носком ботинка в камень, — с этим-то что будем делать?
— Теперь горцы не будут дружелюбными, — предупредил Ваэлин.
— Лучше они, чем большая вода, — буркнул Альтурк.
Он набросил попону на спину коня, закрепил седельные мешки. Талесса в последнее время заметно хромал. Рана заживала медленно, и то лишь благодаря мази брата Келана — единственному, что талесса согласился принять в подарок от мерим-гер.
— К тому же у нас есть тот, кто может говорить за нас, — добавил Альтурк и кивнул в сторону Асторека, прощавшегося с Френтисом.
Бывший куритай изрядно встревожил и позабавил придворное общество, когда предстал перед Лирной. Он не поклонился, но церемонно объяснился в любви и предложил руку и сердце. Королева терпеливо выслушала длинный перечень побед, извинения за то, что не предоставил головы врагов в доказательство, и пылкие заверения в том, что он, Лекран, в случае согласия на брак добудет нужное количество голов менее чем за пять лет. И пусть он поплатится своей головой, если нарушит клятву.
— Всего тысячу голов? — совершенно искренне удивилась королева, нарушив повисшую после Лекрановой речи неловкую тишину. — Пусть будет три, и тогда я всерьез рассмотрю предложение. А пока я могу сделать вас капитаном моей гвардии и послом к вашему народу. Идите в горы и скажите им, что дни охоты на рабов окончены и мы хорошо заплатим за металл, который нам предложат.
— Ты и в самом деле хочешь еще раз пройти через лед? — спросил Ваэлин.
— Шаман сказал, что в летние месяцы это проще. А история получится замечательная, — ответил Альтурк, затянул подпругу и добавил: — Она была доброй женщиной. Я с гордостью расскажу ее историю, и пусть ее поместят в библиотеку Малессы. Она из лонаков, а мы не забываем наших кровных, невзирая на имена, которые они выбрали для себя.
— Спасибо, — сказал Ваэлин.
Талесса вскарабкался на лошадь, взялся за дубинку, хмуро глянул на Ваэлина из-под мохнатых бровей.
— Однажды… — тяжело произнес он.
— Я знаю, — перебил Ваэлин. — Однажды лонаки сбросят мерим-гер в море.
— Нет. Однажды лонаки исчезнут — рассеянные, перебитые в войнах или смешавшие кровь с мерим-гер до такой степени, что забудутся наши истории. Так будет и с сеорда, и с эорхиль, и с людьми льда, и с горцами. Теперь я вижу это. Малесса пыталась укрыть нас от судьбы, и мы стали будто камни на горном склоне. Но горы всегда дрожат, и камни падают.
Талесса и его сентары ускакали по северной дороге. Ваэлин долго смотрел им вслед. К нему подъехал Мудрый Медведь верхом на Железном Когте и сказал:
— Пойдем с нами. Это скверное место, полное вони и жара. Оно слишком далеко от зеленых огней.
— Я скоро увижусь с тобой у Зеркального залива, — пообещал Ваэлин.
Шаман лишь улыбнулся, выговорил-выщелкал что-то на своем непостижимом языке, и Железный Коготь заковылял по дороге.
Пришла Мишара и ткнулась носом в руку Ваэлина. Кираль стояла рядом, Асторек — поодаль, с волками. Она не обняла на прощание, даже не улыбнулась. Ее шрам был почти незаметен под ярким солнцем. Давока сложила руки на груди и угрюмо потупилась. Они долго прощались и даже поссорились напоследок.
— Когда я гляжу на вас, моя песнь переменчива, — наконец сказала Кираль. — В ней слишком много нот, и светлых, и темных. Я не знаю, по какому пути вы пойдете. Когда мы впервые встретились, было не так.
Мишара лизнула напоследок его ладонь и побежала за медведем, игриво куснула его в круп. Медведь раздраженно зарычал.
— Когда мы увидимся снова, надеюсь, песнь станет ясней, — сказал Ваэлин и посмотрел на радостно машущего Асторека. Волки дружно завыли. — Я рад, что песнь привела тебя к счастью.
— Будет здорово снова поохотиться вместе, — сказала Кираль, посмотрела в последний раз на Давоку и уселась в седло.
Ваэлин глядел вслед, пока за всадниками не улеглась пыль. Но и после того еще долго слышался волчий вой.
— Я обещал, что вернусь, — хотя тот, кому я обещал, сейчас мертв, — взваливая на плечи свой мешок, сказал Френтис. — Аспект Арлин велел мне устроить там совместную с Пятым орденом миссию.
Ваэлин шел вместе с Френтисом по пристани и думал о том, что Вера по-прежнему жива. Несмотря на все узнанное о месте за Порогом и об Ушедших, Вера остается и даже пытается расти.