— Не все, — мягко поправил ее Игон и обернулся к Эдуардо. — Так… Похоже, ты должен нам кое-кого представить.
— Максвелл и Кристин Силвер, — стрелок шагнул вперед, опередив Риверу, и с вызовом посмотрел на Игона. — Значит, тут вы заправляете. Нам есть о чем поговорить.
***
Ледяная вода остудила Эдуардо и отогнала гнетущие мысли. Он вытащил голову из-под крана только когда волосы совсем намокли, а виски почти заледенели; встряхнулся, схватил с крючка полотенце и, наскоро утерев лицо, повесил его на шею. Толкнул дверь, прислушался к разговору внизу и, подобрав с пола стул с безнадежно сгрызенной спинкой, сел на него, привалившись к стене. Постепенно все, что происходило за последние несколько часов, начало доходить до него, и Эдуардо пробрала дрожь. Он многое бы отдал за то, чтобы уснуть и обнаружить, проснувшись, что совершенно ничего не помнит о сегодняшнем дне. О трех последних днях, если точнее.
— Почему ты так резко убежал? — голос Кайли вернул его к реальности; он вздрогнул и поднял голову.
— Сказал же — умыться. Сейчас вернусь, — с раздражением ответил Эдуардо.
Кажется, впервые за все время знакомства его резкость не вызвала в Кайли ответный взрыв раздражения. Она внимательно пригляделась к нему.
— Ты в порядке?
Эдуардо хотел отшутиться или съехидничать, но понял, что не хочет, не может притворяться. Не сейчас.
— Нет. Нет, я не в порядке, — с трудом выговорил он, не глядя на Кайли. — Я не смогу слушать Максвелла снова. Черт, мы видели столько дерьма за последний год, что иногда я удивляюсь, как мы — все мы — еще не угодили в психушку. Вспомни Клайна, флейтиста или того хрена с глазами, — теперь Эдуардо наоборот, не мог прекратить говорить, словно все, что он испытал в этот день требовало немедленного выхода. — Но это всегда были демоны. За исключением дружка Игона, тот полный псих, но всякое дерьмо всегда творили демоны, монстры, привидения, полтергейсты, древнейшее зло или что-то в таком духе, и… Я думал, что так и должно быть. А в этот раз…
— В этот раз это люди, — закончила за него Кайли. — Я понимаю.
— Не только люди. Я и сам хорош. До сегодняшнего дня я никогда не причинял никому вреда. Да я и дрался раза два за всю жизнь. А сегодня я отстрелил парню палец. Потому что боялся. Не специально, я не целился… И не хотел этого. Но теперь не знаю, не понимаю, что думать о себе, об этой работе, об этих проклятых…
Кайли положила руку ему на плечо; он умолк, накрыл ее маленькую ладонь своей и только тогда осмелился поднять глаза. Ее лицо опять приняло то странное и задумчивое выражение, которое он уже замечал; но сейчас мелькнуло и какое-то новое чувство, которое он скорее ощущал, чем видел. Ему ужасно не хотелось услышать от нее какую-нибудь банальность вроде «Ты все сделал правильно» или «У тебя не было выбора» или «Не переживай об этом», но что еще она могла ответить ему?
— Иногда ты меня удивляешь, Эдди, — серьезно, без улыбки произнесла Кайли и протянула ему руку. — Идем.
«Это ты удивляешь меня», — подумал Эдуардо, но вслух ничего не сказал. Он взял ее за руку, поднялся со стула и позволил ей увести себя вниз из покоя и тишины гостиной — ведь за Кайли он был готов отправиться в ад и, в каком-то смысле, именно это сейчас и делал.
*Amigo (исп.) — Друг
**cariño (исп.) — детка
========== Глава 9. Дилеммы ==========
Роланд не сразу понял, что больше выбило его из колеи — сам рассказ Максвелла или его будничный тон. Он до последнего старался не верить словам стрелка, как до того не верил в причастность Кары Уилкс, хотя в глубине души осознавал, что все это правда. Роланд думал, что к своим двадцати годам уже понимает кое-что о том, как устроена жизнь, и не считал себя наивным простачком; но каждая отрывистая фраза, произнесенная грубым ровным голосом, как будто отгрызала от его веры хоть и небольшую, но самую важную, самую крепкую, самую лучшую ее часть.
Остальные, по его мнению, тоже были впечатлены. Гарретт то и дело сжимал кулаки и практически выплевывал проклятья. Жанин, собиравшая разлетевшиеся во время атаки документы, постоянно вздыхала, поглядывая в сторону Кристин. Игон сохранял хладнокровие, но его лицо становилось все более мрачным; несколько раз он тянулся то к одному, то к другому предмету на столе, словно пытаясь как-то отвлечься, но всякий раз одергивал себя и возвращал свое внимание стрелкам.
— Сколько лет прошло с тех пор, как вы сбежали? — спросил он, когда Максвелл — слава Богу! — замолчал.
— Тринадцать.
— Значит, в то время демон не покидал своего места, а сейчас, судя по тому, что говорил Эдуардо, может это делать, — Игон показал стрелку фотографию орнамента. — Тринадцать лет назад алтарь выглядел подобным образом? Не обязательно точь-в-точь, но какие-то символы вам знакомы?
— У меня не было времени его рассматривать, — язвительно ответил Максвелл, но Кристин толкнула его плечом и, обернувшись к Игону, отрицательно покачала головой. Она возбужденно пыталась объяснить ему что-то жестами, пока внимательная Жанин не сунула ей в руки блокнот и маркер.
— «Нет. Только форма. Но он был совсем гладкий», — прочитал Игон и обратился к секретарше. — Жанин, ты говорила об экспедициях Элроя за последние семь лет. А когда он вообще начал ездить за счет фонда?
— Ты думаешь, они восстанавливают алтарь, чтобы вернуть демону могущество? — Кайли, спустившая вниз вместе с Эдуардо, сразу поняла, к чему клонит Игон.
— Именно, — кивнул Спенглер. — Но они не представляют, чем это может кончиться. Такие культы всегда обманываются, считая, что это не они служат демонам, а демоны — им. Если уже найденных Элроем обломков достаточно для того, чтобы Пожирательница Плоти так далеко и, видимо, по своей воле, отлучалась от места призыва, то новые части только увеличат длительность и силу ее явлений. И рано или поздно…
— Нашла, — Жанин протянула Игону факс. — Впервые он отправился в экспедицию на деньги фонда двенадцать лет назад. В этом списке все места раскопок.
Спенглер кивнул, взял бумаги и начал что-то сверять со своими файлами. Роланд, воспользовавшись паузой, повернулся к Максвеллу.
— Сколько человек в этом участвует? — спросил он. — И кто?
— Всех мы не знаем, но сорок или пятьдесят наберется точно, — поколебавшись, ответил тот. — У нас был список… Кристин?
Его сестра кивнула и подошла к Габу; через несколько мгновений они исчезли.
— Она принесет сюда наши записи, — объяснил Максвелл.
— Кстати, об этом, — оживился Игон, оторвавшись от изучения бумаг. — Как вы им управляете? Насколько я понял, сам Габу нейтрален, но все же подчинялся Пожирательнице Плоти.
Стрелок достал из кармана какой-то камень и бросил его на стол.
— Эдриан взял это перед побегом. Сказал держать его при себе.
— О, — Игон осмотрел камень, достал счетчик, сверил показания со своими записями. — Определенно, это часть того же орнамента. Да… Изображение демона и Габу… Похоже, эта часть, находясь в системе символов алтаря, должна привязывать призрака к измерению Пожирательницы, но если ее отделить, то и связь между ними нарушается. Интересно.
Комната замерцала — вернулись Габу и Кристин, прижимающая у груди объемную папку. Роланд заметил, что кроме записей она прихватила и несколько колчанов со стрелами.
— Здесь все те, о которых мы знаем наверняка, и их возможные связи, — прокомментировал Максвелл.
Папка перекочевала на стол, и охотники столпились вокруг нее, разглядывая имена, фотографии и адреса приверженцев Пожирательницы.
— Руди Баллок — политик, в этом году баллотируется в городской совет, — шепотом комментировала Моника некоторые записи. — Старла Левинсон, заместитель начальника полицейского департамента… Авраам Грант, финансист… Брендон О`Коннелл, прокурор в Верховном Суде… Джессика Блэк, редактор «Сан»… Господи, — потрясенно сказала она наконец. — Если дело О. Джея Симсона — бомба, то это просто гребаный ядерный взрыв! — она взглянула на часы. — Сейчас два часа ночи… В утренний выпуск уже не попасть, но если Клем сейчас в редакции… Можно успеть сверстать экстренный выпуск до полудня, тогда из печати номер выйдет в пять…