Не дорога она ему, нет. Как и он ей. Игра в кошки-мышки, из которой победителем всегда выйдет он. Стоило лишь иногда позволять мышке поистерить, чтобы выплеснула весь накопившийся негатив, всю желчь и подпустила к себе. Добровольно подпустила, иначе смысл утерян. Ведь молодой князь требовал признания, похвалы, комплиментов, в конце концов.
Почему же они живут здесь как отшельники, никого к себе не подпуская? По дворцу бродят восставшие, подвывая и шамкая прогнившими челюстями. Сыновья графа (графа!) сидят, не видя белого света. Ясные мысли вдруг замелькали в отравленной тьмой голове. Нечисто все это. Нечисто и неправильно!
– Поставь… на место… – продолжал давить болезненную улыбку Эжен, медленно сокращая расстояние.
Взгляд королевы лихорадочно забегал с холодной эссенции в руках на князя. С эссенции и снова на князя. И только когда парень подобрался достаточно близко для того, чтобы выхватить сокровище, швырнула сферу на пол.
Почему-то Фредерика наивно предполагала, что, разбившись, эссенция испустит легкую струйку дыма или просто разлетится на осколки и все. Без дополнительных спецэффектов. Надеялась она зря.
Вспышка света, пронзительный грохот, будто на пол упал не хрустальный шарик, а гиря весом как минимум в тонну. Непроницаемый черный туман затопил все пространство комнаты за считанные секунды, а после королева услышала жуткий до дрожи в ногах крик Эжена. Она так и стояла на месте, не в силах сделать хоть шаг. Разум ее постепенно прояснялся, боль и жжение в теле уходили, чего не скажешь о молодом князе, который буквально состоял из тьмы.
Когда же пелена магического дыма постепенно рассеялась, глазам Фредерики предстала горстка из сотни мелких осколков и валявшийся подле этой горстки Эжен, которого совсем не по-детски крючило. Он то плавно извивался на полу как змея, то резко переворачивался с одного бока на другой и дергал конечностями, чуть ли не выворачиваясь наизнанку.
Но самое страшное началось тогда, когда весь дворец заходил ходуном. Словно научился дышать как живой организм каждым кирпичиком, каждой дощечкой пола. Окна дребезжали, двери норовили выпрыгнуть из петель. Землетрясение? Смерч? Да какая, к чертям, разница?! Эссенции!
Пулей девушка метнулась к кровати мимо сгоравшего в муках парня, стянула покрывало и, так же поспешно вернувшись к камину, очень аккуратно, насколько позволяла тряска, завернула оставшиеся четыре сферы. Перекинула получившийся бордовый мешок через плечо, как известный всем дедушка с Северного полюса, но уже на пути к двери сообразила, что камеры-то в тюрьме заперты на ключ. А ключ у кого? Ключ у Эжена. А ключ у Эжена где?..
Пришлось обшарить и прикроватные тумбочки, расшвыривая вещи в разные стороны, и шкафчики письменного стола. Ничего похожего. Хотя… ну конечно! Разве ж будет этот звездюк хранить ключ от камеры обожаемого и ненавидимого им Каина далеко от своего сердечка?
Так и оказалось. Цепочка с целой связкой висела у Эжена на шее. Только пришлось очень постараться, чтобы снять ее с тела, до сих пор бившегося в конвульсиях. Глаза парня налились красным, из краешка губ потекла тонкая ниточка вязкой слюны.
Королева обманула бы саму себя, если бы посчитала, что племянника жреца ей не жаль. Жаль. Даже несмотря на то, что он вытворял все это время. Несмотря на те ужасы, которые пришлось пережить и ей, и всем остальным. Он заслуживал койки в психиатрической лечебнице, это точно, но никак не мучительной смерти по причине завышенного чувства собственной важности.
Кинув последний тоскливый взгляд на бившегося в агонии, девушка снова перекинула импровизированный «мешок» через плечо и выскочила за дверь.
Глава 19.1
Когда человек протягивает руку, чтобы помочь другому,
он прикасается к лику Божества.
Уолт Уитмен
Стены буквально выплевывали кирпичи Фредерике под ноги, а два-три едва не угодили в многострадальную головушку. Но осталось-то совсем чуть-чуть! Совсем немного осталось! Эссенции у нее, темная разбита, главный антагонист валяется в конвульсиях. Сумела! Сделала! Сделала всех! Нашла в себе силы выбраться из темных пут и из гнилой, а вовсе не золоченой клетки.
Она бежала, перепрыгивая через образовавшиеся в полу провалы, смеясь и плача одновременно. Заряд бодрости был таким, словно укол адреналина получила. Казалось, она с закрытыми глазами сможет отыскать в мрачных помещениях тот самой спуск с винтовой лестницей…
Внезапно она с ужасом почувствовала, что теряет равновесие. Будто бы нечто схватило ее за ногу и резко дернуло назад. А потом дернуло снова, да с такой силой, что королева оказалась растянутой на полу. Попыталась встать, но правая нога категорически не желала ее слушаться.