– Ясно, – кивнула я. – Послушай, Нильза, у меня к тебе будет одна просьба, на которой я, все же, настою.
– Какая же?
– Тот мужчина, с которым я пересплю. Он ведь будет убит сразу после этого, так?
– Верно. И наши люди тут же закопают его тело поглубже в лесу, чтобы никто его не нашел.
– В таком случае… Раз уж близость со мной сделает меня его палачом, раз уж его кровь все равно будет на моих руках, я не хочу делать вид, будто вся такая чистенькая, потому что кто-то сделал за меня грязную работу. В том, что этот человек лишится жизни, виновата я. Потому позволь мне нести мои грехи до конца.
– То есть, вы хотите сами убить его? – уточнила Нильза, удивленно вздернув тонкую бровь.
– Его, и всех остальных мужчин, которых вы еще собираетесь под меня подложить, – утвердительно кивнула я дрожащим подбородком.
– А сможете? – коварно переспросила фрейлина.
– Придется.
– Как пожелаете, ваше величество, – шепнула женщина, выждав паузу, показавшуюся мне целой вечностью.
Его звали Инкут, и от него пахло свежими фруктами.
Мой путь к нему пролегал по горячему пляжу с серебристым песком, который раз за разом облизывали пурпурные волны. Где-то там, на горизонте, они касались лиловых небес, простиравшимися над головой, лишь изредка пересекаемыми легкими кораблями облаков. Они медленно, непринужденно плыли над бегущими вдоль побережья лесами с синей листвой, где на деревьях росли эти самые фрукты, что Инкут собирал по вечерам. Когда отдыхающие в отеле богатые и благородные господа более не нуждались в экскурсиях по огромному острову Мийина, потому что пора было предаваться танцам и банкетам, слушать песни сладкоголосых певиц да восхищенно глазеть на фейерверки и шоу голограмм.
Сейчас же Инкуту выпала великая честь стать экскурсоводом императрицы Вайндоза. И лишь немногие знали, что кроме этого, ему предстояло стать так же ее любовником. А о том, что сей мужчина будет отцом второго ребенка королевской семьи, не ведал и сам Инкут.
– Вы очень красивая женщина, – проговорил лаилоонец, коснувшись моей щеки загрубевшей шероховатой ладонью.
– Спасибо, – тихо ответила я, глядя в его черные миндалевидные глаза.
Крепкие, привыкшие к физическому труду мускулы обтягивала упругая смуглая кожа. Черные волосы до лопаток были собраны в тугую толстую косу, украшенную небольшими темно-красными перьями и плетеными шнурами. Рубаха из домотканого полотна, лишь минуту назад прикрывавшая молодое тело, небрежно лежала на стуле в паре метров от нас.
Он был не просто не похож на моего первого любовника, а казался его полной противоположностью: диким, экзотическим, и от того еще более интересным. Словно… пряный леденец.
Когда легкое пляжное платье упало на пол, и я осталась в одном купальнике, Инкут прижал меня к стенке домика своим сильным телом и приник к моей шее, невесомо касаясь кожи губами.
– Ваше величество, не знаю, будет ли вам это интересно, но не хотите ли вы попробовать кайсан? – спросил Инкут, задевая воздухом раковину моего уха.
– Что это? – томно простонала я.
– Игра, в которую мужчина может сыграть с женщиной, доверившей ему свое тело, – проговорил он, проведя подушечками пальцев по внутренней стороне моего бедра. – Правила просты: я ласкаю вас везде, кроме одного единственного места, – шепнул Инкут, когда его палец замер, почти коснувшись меня меж ног. – Вы же должны всеми силами сдерживать стоны. Игра продолжается час. Если за это время женщина простонет три раза, она проиграла, и будет снизу. А если сумеет сдержаться – выиграла, и получит право самой быть сверху, чтобы показать неумехе-партнеру, как нужно сводить в постели с ума.
– А мне нравится эта идея, – улыбнулась я, смело проведя ладонью по выпирающему из штанов мужскому естеству Инкута.
– Только чур не поддаваться! Ведь так не интересно.
– Даже не думала, – заверила я, ловя его губы.
– Тогда начнем, – прошептал мужчина, разорвав поцелуй.
И я едва сдержалась от того, чтобы застонать в первую же минуту игры!
Проведя пальцами по внутренней стороне моих рук, Инкут подцепил зубами верхнюю завязочку купальника и потянул за нее. Не медля, легкая эластичная ткань сползла по коже, обнажая грудь.