Поднявшись, я позволила плоти Антала выскользнуть из себя и легла рядом с ним, обвив лакея руками и ногами. С удовольствием слушая его сбитое дыхание и ловя несмелые поцелуи.
– Ухты!.. – только и сумел выдохнуть парнишка, глядя то в потолок, то на меня, широко распахнутыми глазами.
– Мы только начали, – подмигнула я, проводя пальчиком по его груди.
Отдышавшись, я коснулась вновь затвердевающего естества и, коварно улыбаясь, снова спустилась к нему, заполняя на удивление вкусным органом свой горячий рот. И сейчас собираясь довести им дело до конца! В этот момент совсем не хотелось думать о том, что скоро этого теплого, нежного мальчишку мне придется убить.
ГЛАВА 7. Morte Et Dabo
Лежа рядом со мной на кровати – как есть, прямо в одежде и обуви – Нильза заботливо обнимала меня и гладила черные волосы. А мои глаза смотрели в пустоту невидящим взглядом.
– Значит, теперь я буду одна, – не шелохнувшись, отрешенно проговорила я.
Совсем одна.
Ненужная совершенно никому.
В замке, где неподалеку, в одних из детских покоев, плакал мой пятый ребенок. И первый – Ракнида.
– Ваше величество, я покидаю вас не по своей воле. И я бы очень хотела остаться с вами навсегда…
Лгунья.
– …Но те, кто стоят надо мной, дали четкий приказ, – покачала головой Нильза. – Формально я выполнила свое задание. Устроила все так, чтобы вы родили четверых бастардов. И проследила за рождением пятого ребенка – уже от императора. Конечно, изначально планировалось, что под моим надзором родится так же и второй его ребенок. Но вероятно руководство почуяло, что вскоре надо мной может нависнуть угроза разоблачения, не покинь я немедленно двор. А если меня раскроют, то, боюсь, распутают и весь наш заговор. Тогда все, что мы делали, через что прошли, будет напрасно. И то самое, ради чего вы терпели, так и не состоится. Скорее всего, вас тогда даже казнят с первыми четырьмя детьми. Что хуже всего, Ракнид получит официальный повод использовать Ключ от небесно-голубого. Причем этот самый повод вручим ему мы. Вы понимаете меня?
– Нет, не понимаю, – покачала головой я. – Ты ничего не рассказывала мне ни о ваших планах, ни об этом Ключе.
– Не важно, ваше величество, – прошептала фрейлина, прижимаясь губами к моей макушке. – Просто делайте то, что и раньше: доверяйте мне и не бойтесь. А еще – подождите немного, потерпите. Обещаю, день вашего возмездия однажды наступит.
– Хотелось бы в это верить.
– Все будет. Все обязательно будет! – заверила Нильза, сильнее сжимая меня в объятиях. – А теперь самое главное. Прежде чем уйти, я должна нечто отдать вам, – сообщила женщина, вкладывая в мою руку серебристую упаковку с пилюлей.
– Что это? – нахмурила брови я.
– То, что не даст нашим планам обрушиться, – проговорила фрейлина. – Вскоре ваше тело полностью восстановится после родов и Ракнид снова потащит вас в супружескую постель. Но вы, как и в случае с прошлой беременностью, более не будете пить противозачаточные. А значит, вскоре опять понесете от него. И когда вы родите еще одного ребенка, выпейте ее. После этого вы больше никогда не сможете забеременеть. Причина будет выглядеть естественно, да и шестеро «наследников» – более чем достаточно, потому это никого не обеспокоит. Вы просто продолжите жить жизнью императрицы Вайндоза. Нелегкой, мучительной жизнью в блестящей обертке. И ждать. Ждать дня, когда придет наше время сделать свой ход. Главное, помните: оберегайте Констансионеллу. Дочь императора должна оставаться здоровой, целой и невредимой, а главное – невинной до того дня, как мы начнем действовать. Если она лишится девственности раньше положенного срока, появится риск разоблачения.
– И как долго?
– Все начнется, когда она отправится на свою свадьбу…
– То есть, не меньше восемнадцати лет? – прошептала я, в то время как Нильза со всей силы обняла меня, пытаясь подавить завладевшую мною дрожь.
– Простите, ваше величество, простите, – вздохнула фрейлина, снова и снова гладя мои черные волосы. – Но только так мы сможем сделать все, что задумали. И только так ваша месть этому мерзавцу не провалится. Вы понимаете меня?
– Да, понимаю, – сухо кивнула я.
– Тогда будьте сильной. Обещаю, однажды мы снова увидимся! – нежно прошептала Нильза, целуя мою щеку, соленую от пробежавшей по ней единственной слезы.