Девушка поставила на стол длинную свечу в серебряном подсвечнике. Ветер, дувший с моря, внезапно утих, и пламя горело так прямо, так неподвижно, словно свеча стояла в комнате с закрытыми окнами. Золото и серебро на столе сверкало в лучах света.
— Приветствую вас, путники Нарнии! Вы не голодны?
— Кто ты? — спросил Эдмунд.
— Я — Лилиандил, — представилась девушка. От обычного человека её отличало голубое сияние, исходящее от неё и озаряющее всё вокруг. — Дочь Раманду, и я ваш проводник.
— Ты — звезда, — констатировал Каспиан, и в его голосе было слышно настоящее восхищение. Лилиандил улыбнулась ему и кивнула. — ты ослепительна.
В глазах девушки мелькнуло смущение, и она поспешно сказала:
— Если это отвлекает, я могу сменить облик, — предложила она.
— Нет! — хорошем возразили Эдмунд и Каспиан. Люси раздраженно выдохнула, и бросила быстрый взгляд на Элизабет. Та стояла в тени и словно не слышала всех их разговоры. Ее взгляд — пустой и безжизненный, бродил по столу Аслана.
— Прошу! — пригласила она за стол матросов. — Это все для вас!
Они с Лилиандил говорили долго, но Люси не покидало какое-то щекочущее чувство внутри, будто все ее нервы превратились в тонкие веревочки и за них все дергали. Она долго не могла понять, что именно ее беспокоит, отвлекалась на слова звезды, но что-то было не так. Когда Лилиандил рассказывала им об острове Тьмы, Люси машинально обернулась на Элизабет, в поисках поддержки. Но, конечно, ее там не обнаружила.
— Стой! — воскликнула она, и звезда посмотрела на нее. Голос Люси прозвучал необычайно холодно. — Где Элиз?
Каспиан и Эдмунд оглянулись, но тоже не обнаружили Колдунью. Эдмунд выругалась сквозь зубы, и хотел было направиться на поиски девушки, но Лилиандил остановила их.
— Мой отец захотел лично переговорить с Королевой Новорождённой Луны, — пояснила Звезда. — Как и Кориакин, мы почтем за честь, если Королева захочет в конце остаться с нами.
— Что значит остаться с вами? — снова воскликнула Люси. Ей порядком надоела беспочвенная ссора Эдмунда и Элизабет, но она даже мысли не допускала о том, что Элиз может не захотеть вернуться вместе с ними домой.
— Душа Королевы чиста и изранена, — произнесла Лилиандил. Эдмунд побледнел и отвел взгляд. — Иногда Звезды выбирают себе приемников, которые будут нести их волю на Земле. Телесная оболочка растворяется, становясь морской пеной, а душа неразрывно становится связана с природой. Если Королева Новорожденной Луны захочет стать такой, все ее страдания и боль рассыплется, сделав ее совершенной душой, оставляя лишь любовь и доброту. Но пока она — человек, она не может войти в вечное блаженство.
— Но как это возможно? — спросила Люси. Лилиандил сочувствующе посмотрела на нее, но от этого взгляда Королеве Отважной стало намного хуже: ей не нужно было сочувствие Звезды, ей хотелось, чтобы Элизабет осталась с ними.
— Я знаю, вы думаете, что Королева Новорожденной Луны является дочерью вашего врага, — произнесла она, плавно переводя свой взгляд от одного к другому. — Но сама Королева, никогда не была вашим врагом. Она сражалась и была готова умереть за вас, всегда ставила ваши интересы превыше своих. Вам очень нужна она, а ей — ваша поддержка, — Лилиандил сделала паузу, и ее взгляд задержался на Эдмунде. Он побледнел и смотрел в пол под своими ногами. — Королева Новорожденной Луны —дочь Белой колдуньи, это правда, но она так же — звездный свет, запертый внутри человека. Она имеет огромную силу, о которой сама не подозревает, и став Душой всего живого сможет ее реализовать. Но сейчас у вас есть время вернуть все назад, после этого уже не будет.
Когда они возвращаются, Элизабет уже ждет их около лодки. Эдмунд не утверждает, но что-то в ней изменилось: взгляд стал прямым и ясным, жесты более уверенными, а голос — мелодичным и звонким.
— Поспешим, нам еще со злом сражаться! — весело кричит она. В лодке Люси попыталась робко начать с ней разговор, но Элиз ее прервала.
— Я знаю, Лу, —девушка светло улыбнулась. — Раманду мне все рассказал. Теперь я знаю, что мне необходимо сделать.
***
Алетиометр горит ярко-ярко, и не золотом, как ожидала сама Элизабет, а ярким серебряным светом, словно Колдунья держит в руках маленькую звезду. Она сжимает в руках свой Золотой компас и шепотом говорит:
— Мы через многое прошли, да, друг? — реликвия в ее руках начинает сиять еще ярче, и обволакивает ладонь девушки теплом. Элизабет сглатывает слезы и улыбается. — Один взгляд, и ты мой, не своди с меня глаз.
Потому что, когда звёзды выстроятся в ряд,
Ты должен выпустить зверя наружу.
Потом Элизабет тяжелый вдох и направляет решительный взгляд на отвратительного змея, который обвил собой весь корабль, и угрожал жизням всех, кто находился на его палубе. Эдмунд, Люси, Каспиан, матросы и даже маленькая девочка Гейл, которая искала маму вместе со своим отцом. Разве справедливо, что они все могут погибнуть? Нет, конечно, нет. О погибели они думать даже не могли, а вот Элизабет представилась такая возможность попрощаться с самой собой. Но только были те, с кем попрощаться она так и не смогла. Что же, возможно, так будет лучше.
Золотой компас превращается в раскаленный, звездный шар, наполненный ярким светом. Холодный дождь ударяет в глаза, но в сиреневых очах больше нет страха.
— Эй! — кричит Элизабет. В общем гаме ее слова тонут, но змей внезапно смотрит, и смотрит прямо на нее. Элизабет такой взгляд уже видела, чувствовала: там, на Одиноких островах. Только теперь тот, кто бросал ей вызов, обрел лицо, точнее — страшную морду: зелёную, в лиловых шишках, вроде лошади без ушей. Огромные глаза вполне могли видеть сквозь тёмную толщу воды, в разверстой пасти сверкал двойной ряд острых зубов. — Я принимаю твой вызов! — в подтверждение своих слов она подняла Алетиометр высоко над головой. Из-за бьющего в глаза дождя видела девушка плохо, но огромную голову на покачивающемся змеином теле было сложно не разглядеть. Чудовище издало пронзительный то ли свист, то ли рык. — Тогда иди за мной, — последние слова были сказаны шепотом, но Элиз была уверена, что Змей их услышал.
Колдунья чуть не выронила Компас, решив, что тот загорелся, но пламя было словно заключено внутри, а сам Алетиометр оставался прохладным на ощупь.
Элизабет всегда была немного сумасшедшей. Сентиментальная, с хорошо развитой интуицией, не поддающаяся чужому влиянию. Несмотря на внешнюю кротость, это хитрая лисица, которая, при необходимости, может ввести в заблуждение любого собеседника. Может быть настойчивой, во всем знает меру, иногда пасует перед сильным напором. Она сильно подвержена амбициям и желаниям, ей нужно научиться вовремя останавливаться, потому что может заиграться и наделать глупостей.
Все дальнейшее, казалось, происходило очень медленно. Удар о воду ошеломляет, и пару минут девушка не может прийти в себя. Она открывает глаза и ничего не видит в серой мутной воде, но Алетиометр сияет ярко в ее руках и будто позволяет ей дышать. Змей издал все тот же звук и бросился за девушкой в глубину, при этом так резко размотав кольца, что чуть не перевернул корабль. Элизабет стремительно шла ко дну, и только Золотой компас в ее руке был для Змея указателем. Элизабет смотрела, как он приближается, крепко сжимая в руках свою путеводную звезду.
— Идемте со мной.
— Кто вы?
— Меня зовут Раманду, Королева Новорождённой Луны. У нас мало времени. Я пришел просить вас о большой услуге.
— Услуге? И какой же?
— Вы и ваши друзья достаточно сильны, чтобы победить зло в себе, но чтобы одолеть то, что приходит с Темного Острова, необходимо победить само Зло. А сделать этого на его территории невозможно. Да, вы с друзьями уничтожите его, без сомнения, но Зло вернется. Через год, через сто лет или через тысячелетия. И поэтому я прошу вас о защите всей Нарнии.
Змей стремительно приближался, его тело извивалось, тревожа воду. Элизабет смотрела на него и ждала, ждала, ждала. Вот уже змей разинул пасть, готовый заглотить яркий шарик вместе с его хозяйкой, но в этот момент Элизабет выставила руки с Алетиометром вперед и яркий столб света поглотил и ее, и змея. Элизабет чувствовала себя как никогда сильной, она буквально сияла изнутри, и лучи этого света освещали все вокруг. Как мечи, он пронзали змеиное тело, сжигая его и доставляя немыслимую боль. Из его открытых ран стал расползаться зеленый туман, он клубился и пытался поглотить серебряный свет, который стремительно разрастался, захватывая вместе с собой Элизабет, соединяясь с ней.