― Я открыл склеп, ― сказал Каспиан. ― Точнее, выкопал его. Дриады денно и нощно украшали его деревьями и цветами, они защищают его от чужих посягательств. Теперь это место ― святыня, где молятся за победу, за урожай и благодарят, ― король слегка покраснел и пояснил. ― Я хотел, чтобы Нарния никогда не забывал о тех, кто подарил ей такую прекрасную жизнь.
Элизабет потупила в глаза пол и кивнула.
― Спасибо, Каспиан, ― сказал Эд и за себя, и за девушку. Элиз тяжело вздохнула.
― Ладно, пойду осмотрю корабль, поболтаю с кем-нибудь.
Эдмунд кивнул. Элизабет коротко поцеловала его и выпорхнула. Эдмунд проводил ее взглядом, а когда повернулся к Каспиану, наткнулся на его ироничный взгляд.
― Что? ― спросил юноша. Он уже не понимал такое удивление и иронию, возникающие при виде его отношений с Элиз. Для него быть с ней, с каждым днем, с каждым часом становилось все важнее и все естественнее. Ее присутствие рядом, аккуратные приятные касания, игривые поцелуи, засыпать и просыпаться рядом с ним. Все это составляло мир Эдмунда Пэванси, и он не мог понять, когда других это удивляло.
― Ничего, ― король покачал головой. ― Просто… вы вместе и это так…романтично. Вы что, вообще никогда не ссоритесь?
― Ссоримся, конечно, ― передернул плечами Эдмунд. ― Но быстро миримся. Стоит вспомнить, сколько раз мы могли по-настоящему потерять друг друга, и все ссоры становится неважными.
Каспиан понимающе кивнул. Он не знал, что происходило, когда они только-только попали в Нарнию, однако во время войны против Мираза Элизабет оказывалась в самой гуще опасных событий. Она попала в плен к королю-деспоту, и они около дней трех не знали, что с ней и жива ли. А стоило Королю и Королевы снова обрести друг друга, Элиз была ранена в битве при Бермуде. Конечно, пережив такое, мелкие бытовые ссоры становятся лишь шагами к укреплению и отношений к друг другу. Особенно, если это отношений людей, любящих друг друга намного дольше, чем пару лет. Не стоит забывать, что прежде чем вернуться в десятилетний возраст, Элиз и Эд прожили почти всю жизнь не расцепляя рук.
― Вы уже думали о свадьбе? ― спросил Каспиан.
― Да, ― ответил Эдмунд. ― Почти через шесть дней мне исполнится восемнадцать. Я сразу сделаю ей предложение.
Каспиан удивленно глянул на друга.
― Восемнадцать? А почему так поздно?
Эдмунд не понял его слов. Лишь потом до него дошло, что в Нарнии, если молодые люди уверены в чувствах друг друга, и этот брак имеет хорошие цели ― включая брак по расчету с позволения родителей и если у молодых нет особых возражений ― женится можно с шестнадцати.
― В нашем мире заключить брак можно только с восемнадцати, ― объяснил Эдмунд. Каспиан хмыкнул ― всем своим видимо он показывал, какой глупый у них мир, и Эд был почти готов с ним согласиться. По крайней мере, в этом плане.
― Знаешь, ― внезапно сказал Каспиан. ― Если… когда наше приключение закончится победой, мы можем сыграть вашу свадьбу прям здесь.
― Ну, по законам Нарнии мы женаты уже почти два века, ― рассмеялся Эдмунд. При мысли о невесте что-то теплое кольнуло в сердце. Так всегда бывало, когда он думал о Элиз. ― Но идея не плохая.
Люси и Элизабет исследовали корабль. Королева Чарующая поняла, что со временем их правления строений кораблей немного усовершенствовали. Оперившись на перила, она глубоко вдохнула свежий морской воздух. Ей нравилось находится в этом духе светлого средневековья, как она называла Нарнию. Здесь не было чумы, запаха опорожненных ночных горшков, но была та красоты средних веков ― дамы в платьях, рыцари и драконы. Последних, она правда, еще не видела, но кто знает, что ждет их на пути.
Девушки исследовали корабль вдоль и поперек. На них смотрели, пусть и с уважением, но все-таки с любопытством. Хотя некоторых они знали ― тех же минотавров и одного сатира. Элизабет заметила, что он по-прежнему хромал. На полубаке был камбуз (корабельная кухня) и каюты, в которых жили боцман, корабельный плотник, кок и главный лучник. Стараясь никому не мешать, Королевы поднялись по вантам на самую верхушку мачты, и поначалу им было страшно ― так и казалось, что упадёшь, и притом в море, а не на далёкую маленькую палубу. Потом они прошли на полуют, где Ринс и ещё один моряк стояли у штурвала, а за ними поднимался вверх золочёный драконий хвост, внутри которого стояла невысокая скамья.
На проверку, корабль оказался немного меньше кораблей в Лондоне, и даже тех бригантин, галер и галеонов, которые застали в Нарнии Люси, Элизабет и Эдмунд, когда царствовали под началом короля Питера. При той династии, к которой принадлежал Каспиан, плавали очень мало, и, когда его дядя, коварный Мираз, изгнал семерых лордов, ему пришлось купить корабль в Гальме и нанять тамошних матросов. Каспиан решил сделать Нарнию морской державой, но «Покоритель зари» – лучший из построенных при нём кораблей был красив, изящен и ярок, и всё в нём было сделано поистине мастерски.
― Ты слышишь? ― внезапно спросила Люси. Элизабет, отвлекаясь от созерцания горизонта, прислушалась.
До их слуха и вправду донеслась тихая песенка. Девушки с интересом приблизились к голове дракона, которая служила украшений кормы. Голос был тонким, но пели с выражением и страстно ― так исполняют молитву в церковном хоре.
― Где сливаются небо и моря волна,
Где вода морская не солона,
Вот там, мой дружок,
Найдёшь ты Восток,
Самый восточный Восток.
Это пел Рипичип. Он смотрел вдаль, схватившись за золотой зуб, который был у головы дракона.
― Как красиво! ― сказала Люси, заставляя мыша подпрыгнуть. Рипичип был воином, и ему явно было неудобно, что его застали за распиванием лирических песен. Но у Элизабет и Люси было свое мнение на этот счет.
― Ох, спасибо, ― сказал Рипичип, подходя к девушкам. ― Дриада пела мне это, когда я был мышонком. Я не понимаю смысла, но слова забыть не могу.
Рипичип, которому всегда казалось, что корабль плывёт слишком медленно, любил сидеть рядом с драконьей головой и, вглядываясь в небо на востоке, тихо напевать тонким голоском песню, которую сочинила для него дриада. Какой бы сильной ни была качка, он ни за что не держался, легко сохраняя равновесие; возможно, ему помогал длинный хвост, который свешивался по фальшборту вниз, почти до палубы. Все на корабле знали эту привычку, и морякам она нравилась, поскольку на вахте было с кем поговорить.
― А как ты думаешь, что там ― за Островами? ― спросила Элизабет, садясь на перила и свесив ноги вниз. Один из проходящих мимо матросов неуверенно глянул на Королеву, но Элиз держалась с необычайной уверенностью.
― Мне рассказывала, что там, на Востоке, лежит страна Света, страна Аслана.
― Ты правда веришь, что она есть? ― спросила Люси.
― Ну, все что у нас есть ― вера.
― И туда можно доплыть?
― Есть лишь один способ это проверить, ― сказала Элизабет. Рипичип согласно кивнул и снова вернулся на место, следя за появлениями земли на горизонте. Колдунья глянула вниз, и увидела среди волн быстрые силуэты. ― Люси, смотри!
Среди волн, то обгоняя корабль, то идя с ним одновременно, резвились русалки. Заметив Королев, они улыбнулись им и помахали рукой.
― Ну, все интереснее чем зубрить книги по рисованию, ― заметила Элиз, и Люси рассмеялась.
Внезапно позади них что-то грохнуло, и девушки рефлекторно обернулись. Элизабет едва не соскользнула с перил, но быстро отклонилась назад и оказалась на более-менее твердой палубе. Рядом с ними лежал моток веревки, соединенный с тяжелым крюком ― именно его падение вызвало столько шума.
― Простите, ― раздалось сверху, и прежде чем Люси и Элиз подняли голову, перед ними немного неловко появился молодой паренек. Он спрыгнул сверху, зацепившись за веревки, и хотя получилось у него неплохо, в движениях присутствовала какая-то скованность, что и помешало ему сделать лучше. ― Не хотел отвлекать ваши Величества.
Он был молодым, возможно, немного старше самой Элизабет. У него были белые, как снег, волосы и пронзительные ярко-голубые глаза.