— Тебе нужна свеча? — спросила я.
— Нет, — сказала она в подушку.
Я закатила глаза, пересекла комнатку и подняла свечу, оставив Нию спать.
Я шла по коридору к бывшему залу Сестер, теперь эту комнату я называла комнатой стратегий. Я услышала низкий и быстрый мужской голос. Я с любопытством открыла дверь и увидела Хоуп, расправляющую на столе карту, закрепляя углы наполовину пустыми стаканами и тем, что попадет под руку. Ее седые волосы были заплетены вокруг ее головы, я увидела край тонкой ночной рубашки под ее халатом. Комната была озарена светом, горели все свечи, как и огонь в камине, освещая мужчину в капюшоне, стоявшего у огня, вытянув к нему руки. На миг показалось, что он управляет огнем. Он убрал капюшон и показал темную кожу и волосы Кирина Догласса. Он повернулся за звук закрывшейся за мной двери.
— Ты вернулся! — сказала я, подбежала и добавила в угол свою свечу, а потом обняла его.
— Только что, — его руки сомкнулись вокруг меня, мы обнялись. От него пахло лошадьми, потом, он был еще холодным от воздуха снаружи. — Лортуна заперта. Наш шпион долго не мог передать послание. Я уже хотел идти и будить тебя, — я заглянула в его глаза, и они сияли почти маниакальным блеском.
— Что такое? — тут же насторожилась я. — Что случилось?
— Пожар, что мы видели, произошел в замке Лормеры, — сказала Хоуп.
— В замке? — я повернулась к ней, потом к Кирину, а тот кивал и умудрялся выглядеть мрачно и радостно.
Мы все долго не ложились спать и смотрели на красное сияние в долине, далеко от места, где скрыли свой орден Сестры Нэхт. Мы знали, что горит Лортуна, и я послала Кирина посмотреть, что там, хотя думала, что это дома. Не замок.
— Кто-то пострадал? Что-то слышно об Эррин? — спросила я. — Сайласе?
— Сайлас в порядке. Он же важен для Аурека.
— А Эррин? Она в порядке? Ты узнал, как начался пожар? Это был поджог? Скажи! — потребовала я.
— Уверен, он расскажет, если ты дашь ему шанс заговорить, — сухо сказала Хоуп.
Я подавила ответ и кивнула, Кирин улыбнулся с ямочками на щеках.
— Не знаю точно, как начался пожар, но там был случай. С Эррин. Она нашла Сайласа во время пожара и они попытались сбежать, — он замолчал, а я прислонилась к столу, нуждаясь в опоре. — Аурек схватил ее, вытащил к толпе и обвинил в поджоге, в том, что она — глава Восхода.
— Нет, — выдохнула я. — Эррин начала пожар?
— Не знаю, она это отрицала. И Аурек начал убивать всех, кто служил ей, назвав их сообщниками. А потом повернулся к Лифу и сказал, что думает, что Лиф ведет себя как двойной агент.
— Что? — Хоуп обошла стол и присоединилась к нам. — Он обвинил Вастела?
Кирин кивнул.
— Лиф смог убедить Аурека в своей верности, но сказал, что не может поручиться за Эррин и…
— Кто бы удивился, — выдавила я, сердце колотилось в груди.
— Это не все, — сказал Кирин. Что-то в его тоне заставило нас с Хоуп тревожно переглянуться, а потом посмотреть на него, и он продолжил. — Лиф понял, что в толпе нет его матери, он надеялся, что ее отвели в безопасное место. Он не знал, что Аурек переместил ее в другую башню, в ту, что загорелась первой. И она там оставалась. Лиф, Эррин и Аурек побежали к башне, а потом люди увидели разъяренного Аурека, кричащего, что Эррин сбежала, а с ней — один из слуг.
— И? — осведомилась Хоуп. — Что тогда? Где Эррин? Где мой сын?
— Сайлас все еще в замке, снова в плену. Эррин в бегах, наверное, с этим слугой, — он замолчал. — Аурек послал за ней мужчин с псами.
— Псами? — я поежилась. — Королевскими? — я четко их помнила.
Кирин кивнул и поджал губы, я ощутила горечь во рту. Пусть она сбежит.
— Боги, — содрогнулась Хоуп, озвучивая мои мысли. — Надеюсь, она успела сбежать. Ее мать, я так понимаю, не выжила.
— Сайлас сделал Эликсир для миссис Вастел. Аурек позволил это Лифу. Она спасена.
— Конечно, — фыркнула я. — Они же лучшие друзья, почти братья во всем этом.
Кирин промолчал.
— Что? — я посмотрела на него. — Я ошибаюсь?
— Аурек обвинил Лифа в побеге Эррин. Он… наказал его.
— Как?
— Тридцать ударов хлыстом. Он сам их нанес. Наш шпион все видел. Лифа привязали к шесту на городской площади Лортуны, и Аурек выпорол его до потери сознания перед толпой.
Хоуп прижала ладонь к лицу, я в ужасе смотрела на огонь.