— Он выбрал свою сторону, — прервала ее я.
Она замешкалась, словно хотела что-то добавить, но пожала плечами.
— А что потом?
Я рассказала ей о нашем путешествии, о произошедшем в лесу, обо всем, и о моем обращении к лагерю, как это их не впечатлило, и о мытье горшков. Как я поняла, что делать, чтобы убедить их. Как в то утро взошло солнце, и лучи потянулись ко мне, как руки старых друзей.
И как мы пришли сюда, в Дом Сестер в Восточных горах Лормеры. Как мы собрали по пути больше людей, испуганных и злых. Как мы — Хоуп, Кирин, Ниа и я — основали Восход, нашли способ оставлять послания плененным лормерианцам, чтобы отвлечь Аурека от поисков меня.
— Так они в каждом городе?
— В каждом. У нас сеть по всей Лормере, цепи шпионов размещены по стране. Мы передаем послания по этим цепям. Некоторые из наших — его стражи.
Она ликовала.
— Он этого боялся. Как тебе это удалось?
Я просияла.
— Чистая удача. Во время нашей первой атаки меня заметил страж. Он должен был выдать меня, но сказал мне бежать. Я должна была понять, что верность не может родиться из страха. Как только мы обосновались здесь, я отправила одного из своих, Гарельда, отыскать того стража. Он пришел к нам и рассказал, что и остальные ощущают такое. Они рассказали нам о других, кого знали. Почти у всех он забрал детей.
Эррин вздохнула. Я рассказала ей, что мы знаем каждый лагерь, где он их держит, от детей Шаргата в Западном лесу до детей Лортуны, которых держали в трех милях от пещер, где мы были в горах. И я рассказала ей, как мы искали шпионов и поддержку в деревнях, которые, как думал Аурек, были в его власти. Она была впечатлена.
— Это было не так и сложно, — сказала я. — Он многих ранил, люди хотели дать сдачи, хоть и не могли. Им просто нужно было понять, что они не одни. Многие его стражи служили ему, только чтобы спасти семьи. И мы рассылали через них послания, чтобы делать мелкие поступки по всей Лормере. Чтобы не разозлить Аурека, не заставить его напасть, ведь мы не готовы к такой войне. У нас слишком мало людей, чтобы одолеть его армию, да и не все здесь бойцы. Но… — я взволнованно склонилась вперед, — с тобой мы сможем сделать больше. Мы можем начать работать над рецептом Опус Магнума. Знаю, будет сложно его воссоздать, но тут тысячи книг. Может, в одной из них…
— У меня есть рецепт, — сказала она.
Ее слова прозвенели по комнате.
— Опус Магнума, — продолжила она. — Точнее, он у Мерека.
— Есть? Откуда? — выдохнула я.
— Не думаю, что ты захочешь знать, — сказала она и опустила голову. Не важно. Рецепт был важнее. Если это был он. — Он настоящий, — она словно услышала мои мысли. — Это он. Я помню.
Мою кожу покалывало от восхищения. Вот и все. У нас был рецепт. И Эррин. И я. У нас было все, чтобы одолеть Аурека. Мы могли покончить с этим.
Я на такое даже не надеялась.
— Как долго его делать? — я старалась не радоваться так сильно, но в голове уже просчитывала, что мне потребуется пару дней, чтобы собрать всех, чтобы разослать слово всем в Лормере, донести весть до Трегеллана, обещавшего поддержать нас, когда придет время. Но…
— На его создание уйдет какое-то время.
— Конечно. Как долго? Неделю?
Эррин помрачнела и покачала головой.
— Мне все еще нужно разобрать его, а потом нам нужны ингредиенты. Некоторые будет сложно получить. Травы и растения еще можно найти, хоть с мандрагорой будет сложнее. Но и ее можно найти, если знать, где искать. Сера есть в горах, вода это подтверждает, — она шлепнула ладонью по горячей воде. — Но Сал Салис я видела только в Конклаве, и Мерек думает, что за ртутью придется отправляться в Таллит.
— Таллит? — я уставилась на нее. — Но на это уйдет не меньше месяца, шесть недель в реальности, а то и восемь, если подведет погода.
— Знаю, — она виновато посмотрела на меня.
Два месяца…
— И здесь нет кладовой? Или шахты?
— Я могу спросить… — она не звучала уверенно. — Может, Сестры что-то оставили перед переездом в Конклав…
— Два месяца, — тихо сказала я.
— Прости, — отозвалась она.
— Нет, — я попыталась скрыть разочарование. — Тебе не за что извиняться. Правда. Это уже хорошо.
Я решила, что уже помылась, и встала, вода потекла по моей спине, волосы были плащом. Я оставляла за собой мокрые следы на полу, пока шла за полотенцами. Одним я обмотала волосы, другое обернула вокруг себя.
— Тебе нужно идти? — спросила Эррин. Я обернулась и увидела ее огромные глаза.
Мне стало жаль ее. В тепле ванны она напоминала румяного ребенка. А потом я вспомнила, что Кирин рассказал про ее маму.