— Я не отсылала, просто ты знаешь Таллит. И можешь защитить себя. Этот выбор был логичным.
— Только потому?
— А какая еще должна быть причина?
Он подошел ближе, его глаза сияли в свете факела.
— Ну? — спросила я.
— Расскажи мне.
— Нет времени, — я повернулась, но он возник передо мной.
— Твайла…
— Все в порядке, миледи? — донесся по коридору голос Стуана. Я оглянулась на него, силуэт темнел под одной из арок.
— Мы в порядке, — ответил Мерек.
— Миледи?
Мерек посмотрел на Стуана и нахмурился, я ощутила благодарность к своему бывшему стражу. Кто бы мог подумать?
— Я в порядке, Стуан. Спасибо. Возвращайся пировать.
Я услышала, как он уходит, медленно и с неохотой.
Я взглянула на Мерека, а он смотрел на меня, сузив глаза, словно я смутила его.
— Мы еще друзья? — спросил он. — Если мы вообще были друзьями.
— Я твой друг.
— И ты расскажешь мне правду?
— Мерек, у меня нет причин врать тебе.
Он вздохнул, обдумав мои слова.
— Спокойной ночи, — сказала я и повернулась к своей комнате.
— Погоди. Давай выпьем, — вдруг попросил он.
Я подумала, что ослышалась.
— Что?
— Мы с тобой. Выпьем. Просто напьемся.
— Зачем это?
— Потому что мы никогда… ты ведь никогда так не делала? — я открыла рот, чтобы возразить, но он продолжил говорить с настойчивым видом, напомнив мне Зал стекла, когда он поцеловал меня. — Потому что мы молоды. Потому что мы можем умереть через два месяца, хотя должны жить. Дай себе отдохнуть одну ночь.
— Я так уже делала, помнится, — я не хотела, но рявкнула. — И чуть не потеряла голову. Но, конечно, если хочешь, я могу «отдохнуть одну ночь». Может, мы даже закончим в одной постели, это тебя порадует?
Он тут же покраснел и отвел взгляд. Я не знала, откуда взялись слова. Я смотрела на его потрясение, и весь гнев к нему исчезал.
— Прости, — сказала я. — Боги, Мерек, мне очень жаль. Я не хотела так сказать.
Он ошеломленно посмотрел на меня и покачал головой.
— Нет. Нет, тут виновато мое поведение. Не знаю, что… Прошу, прости меня.
Я кивнула.
— Конечно. Конечно, прощаю.
Как только я сказала это, он собрался уходить, и я окликнула его:
— Я… я бы хотела выпить с тобой. Если ты все еще не против.
Он осторожно кивнул.
— Я возьму вина, встретимся в комнате, — он покраснел сильнее, его кожа была почти алой, когда он кивнул. А потом поспешил к мужским комнатам, а я осталась смотреть ему вслед со странным чувством.
* * *
Он был собран, когда я вошла, сидел на своей кровати, скрестив ноги. Я улыбнулась, чтобы успокоить его, и налила нам вина. Он взял кубок, пробормотав благодарность, и тут же поднес его к губам.
Я села на пол на безопасном расстоянии и пила свое вино.
— Итак, — сказала я, когда стало понятно, что он говорить не собирается. — Это было немного жестоко.
— Нет, нет, это было заслужено. Ты изменилась. Прежняя Твайла никогда бы… — он сказал и уткнулся лицом в кубок. Когда он поднял голову, выражение его лица было серьезным. — Мне не нравится Эррин, — сказал он. — В таком смысле. Да, она мне нравится, но не в романтическом плане.
Я потрясенно моргнула, не зная, зачем он мне это говорит.
— Ладно… — медленно сказала я.
— Может, потому ты хотела прогнать меня. Потому была… так резка со мной.
— Ты подумал, что я ревную к Эррин?
— Нет! Боги, нет. Я тебя достаточно знаю. Я думал, что ты пытаешься защитить Сайласа, так что хотел показать, что я не собираюсь никого расстраивать. Я не собираюсь вставать между влюбленными, — тихо добавил он.
— Ты не вставал между мной и Лифом, — резко сказала я. — Мы знали, что я была помолвлена с тобой. Ты действовал в рамках того, что считал правдой.
— Как и ты.
Я сделала глоток вина и покачала головой.
— Я тебя не виню, — голос Мерека остался тихим, я посмотрела ему в глаза. — И никогда не винил. Тебя использовали. Все мы. Даже я.
Я поднесла кубок к губам, потянув этим время.
— Все это уже в прошлом, — сказала я. — И, если честно, я бы лучше тысячу раз разобралась с твоей матерью, чем с тем, что ждет впереди.
Он поднял кубок, чтобы выпить за меня.
— И еще, — добавила я. — Если бы ты видел их вместе, ты бы знал, что Сайласу не нужна моя или чья-то еще помощь, чтобы удерживать сердце Эррин.
Мерек тихо фыркнул.
— Какой он?
Я подумала о златоглазом юноше, прижимающем Эррин к себе, подавляющем слезы и ставящем ее жизнь выше своей. Я вспомнила его холодную решимость, когда он собрался готовить Эликсир, когда выступил рядом с ней перед матерью и своими людьми. Я вспомнила, как он бросился на Лифа, чтобы защитить ее.