Он сидел перед камерой во тьме и, казалось, ждал, пока я проснусь, но я не знала, как долго была без сознания. Рядом с ним был один из псов Хелевисы, его ладонь с длинными пальцами лежала на голове зверя.
— Здравствуй, Твайла, — сказал он, голос был красивым и чарующим, как я и помнила. — Я ждал встречи с тобой.
— Ты, должно быть, Аурек.
— Да, — он поднял свечу и посмотрел на меня. — Ты долго спала. Я беспокоился, что Лиф слишком сильно тебя ударил. В висок, — он поднял руку к своей голову и постучал по боку, серебряные волосы затрепетали от движения. — Это опасно, — продолжил он. — Нужно быть осторожнее, — он склонился, вглядываясь в меня, склонив голову, как птица. — Я не знал, что у тебя были белые глаза. Лиф не говорил этого. Мне нравится. Словно кто-то убрал глазные яблоки и заменил их жемчужинами, — он замолчал, словно ждал, что я поблагодарю его за комплимент. Когда стало ясно, что этого не случится, он продолжил. — Может, так я и сделаю с твоим черепом, когда сгниет твоя плоть. Вставлю жемчуг в глазницы. А рубины в рот.
Я сохраняла каменное лицо.
— Я сделаю корону из твоих ребер, — продолжил он. — И скипетр из берцовой кости.
— Мне все равно, что ты сделаешь с моим скелетом. Я его после смерти использовать не буду.
Он рассмеялся, звук был веселым и бурлящим, эхом разнесся по подземелью.
— А мне говорили, что ты жалкое тихое создание.
— Была когда-то.
Он посмотрел на меня, я глядела в ответ, рассматривая его, пока он делал так со мной. Из-за ширмы в храме из костей я почти ничего не видела, а теперь заметила жуткую схожесть с Сайласом. Если бы Сайлас отрастил волосы, или Аурек остриг свои, они бы походили на братьев. Он был красивым, как и Сайлас, но ухоженным, собранным. Как и у Мерека, титул придавал ему блеска.
— Не думаю, что Лиф обрадуется, — пробормотал он, я взглянула ему в глаза.
— Что?
— Если я затащу тебя в постель.
— Для этого я должна быть трупом, — холодно сказала я.
— Как свою невесту, дурочка, — сказал он. — В твоих венах есть власть. Как у меня. Я бы хотел увидеть наших детей. С тобой… Я создаю жизнь, в твоей крови, если она как у твоей предшественницы, есть сила одолеть Эликсир. Может, наши дети могли бы поднимать мертвых, — рассуждал он, я подавила дрожь. — Мы бы сделали маленьких некромантов. Мы бы захватили все. У них были бы серебряные глаза… — он улыбнулся. — Только представь.
Я подавила ужас от его слов.
— Для того ты здесь? Сделать предложение? Женить меня на себе, и тогда все закончится?
— Лиф сказал, что ты стала бы королевой. Я могу сделать тебя королевой. Навеки, с Эликсиром. Если мы родим зельеварщица, то ни о чем не нужно будет беспокоиться.
Я уставилась на него, не в силах скрыть отвращение, он был невинно удивлен этим.
— Тебе это так неприятно? Я предлагаю тебе шанс жить.
— О, это ужасно. Но, — замолчала я, — в остальном, твои слова неплохи.
Он прищурил золотые глаза.
— Это как?
— Обычно не посетители предлагают сделки, — сказала я. — Им это не нужно. Значит, что-то пошло не так, как ты надеялся.
На его лице на миг пропали эмоции, он напомнил статую.
— Странно говорить, когда ты сидишь в клетке.
— А кого нет в клетке? Вот это меня интересует.
— Думаю, прежняя Твайла мне понравилась бы больше, — сказал Аурек. Он ловко встал на ноги. — Последний шанс. Присоединишься ко мне?
— Они сбежали, да? — я растянула губы в улыбке, но без веселья. — Остальные. Они одолели твоих людей.
— Я законсервирую твое сердце, а потом съем с икрой и перепелиными яйцами, — прошипел Аурек сквозь прутья, теперь его скривившееся от гнева лицо было демоническим. — Я с радостью съем его.
Я заставила себя смеяться, громко, глядя на него. На миг показалось, что он откроет дверь и убьет меня, но он развернулся в ярости, пес следовал за ним. Он забрал с собой свечу, я осталась хохотать во тьме.
Следующий посетитель пришел позже, я не знала, сколько времени прошло. Но я его ждала. Когда я увидела свет на стене, я села и смотрела, как приближается Лиф.
Я заметила драматическую иронию ситуации. Я снова была в подземелье, но другой мужчина смотрел на меня с разочарованием в глазах. В глазе, в случае с Лифом. Я снова удивилась тому, как все прошло по кругу, как все дороги вернули меня в замок Лормеры, к яду и предательству.
— Где Мерек? — спросила я, потому что с Лифом не было смысла притворяться. Я с ним и не притворялась, и это было больнее всего.
— Мы не знаем, — сказал он, потому что и ему не нужно было притворяться. Больше. — Он и люди с ним попали в засаду, ты уже слышала об этом. Некоторые пали. Многие выстояли. Но мы их найдем.