- Календулу, - тут же сказала Эррин.
- Почему ты так уверена?
- Потому что тис – естественная противоположность вьюнка, - фыркнула Эррин.
- Объясни, - сказал Мерек, и пока Эррин не начала, я встала.
- Простите. Это все интересно, но мне нужно поесть, - сказала я, - и помыться.
Эррин кивнула, но Мерек выглядел уставшим и откинулся на подушку.
- Я отправлю тебе еду, - сказала я ему. – Эррин, ты – чудо.
- Рада помочь, - сказала она. – Теперь нужно, чтобы вернулись остальные, и оставшиеся ингредиенты, и мы это сделаем. Мы сможем убить его.
- С… Опус Мортемом, - сказала я, и она кивнула. – Откуда название?
Она злорадно улыбнулась.
- Я его выдумала. Оно имеет смысл.
- Сайлас будет тобой гордиться, - сказала я.
Искра в ее глазах погасла.
- Да… - тихо сказала она. – Надеюсь, он это увидит.
Я посмотрела на Мерека, умоляя его сделать что-нибудь.
- Расскажешь подробнее? – спросил он. – Я бы хотел узнать, как это работает.
Она рассеянно кивнула, а потом еще раз, уже увереннее.
- Да. Но сначала осмотрим вас, - она взглянула на меня. – У тебя есть какие-нибудь раны?
- Нет. Я в порядке. Просто ужасно устала. Я пойду отдохнуть.
Я замерла на пороге и смотрела, как она открывает баночку и начинает втирать в его раны мазь. Он встретился со мной взглядом, и все внутри меня сжалось. Я кивнула на прощание и оставила их. Я хотела отправиться на кухни поесть и сходить искупаться. Но вместо этого я пошла в свою комнату, где рухнула лицом в кровать и уснула, даже не сняв сапоги.
Когда я проснулась, комната была пустой, но кто-то снял мои сапоги и накрыл меня одеялом, не потревожив мой сон. Я перекатилась на спину, ощущая тяжесть в теле, и закинула руки за голову.
А потом все вспомнила: мужчины, идущие в пещеры, успех Эррин с Опус Мортемом. Я села и застонала. Было больно, я ощущала пустоту. И запах.
Я искупалась, как и хотела до этого, и заплела волосы. Пока я шла в столовую, чтобы увидеть, не осталось ли что-нибудь после завтрака, я услышала звон металла о металл и, игнорируя разъяренный желудок, свернула во двор, где скрылась за колонной и смотрела, как местные сражаются друг с другом.
Мерек сидел в одном из углов, Хобб был с ним, они общались и выкрикивали бойцам советы. Ряд за рядом людей направлял друг на друга мечи, кто-то успешнее, чем остальные. Я пошла по краю двора к Мереку, следя за ними. Хобб увидел меня и пошел навстречу.
Он тут же заговорил.
- Простите, что не рассказал об активности в пещерах. Я ждал, пока будет известно больше.
- Хорошо. Узнали что-нибудь еще?
- Ничего полезного. Но получили весть, что Аурек, похоже, скрывается. После пожара он заперся в башне, никому не показывается, ничего не делает. Мой шпион там сказал, что слышал, как Аурек ходил на кухню и следил за приготовлением еды, а потом заставил не меньше трех человек попробовать блюда, и только потом поел он. Никого не впускают в его башню, у двери големы, и они сопровождают его, если он выходит.
- А Лиф… Серебряный рыцарь?
- Серебряный рыцарь и шестеро остальных отправились в Скаррон.
Скаррон. Они все еще думали, что я там.
- Это все, миледи, - сказал Хобб. Я кивнула, и он ушел на поле, крича в поддержку воинов.
- Как они? – тихо спросила я у Мерека.
- Для тех, кто никогда не сражался, они справляются неплохо.
- Но этого мало, да? – поняла я по его тону.
- Да, ведь тех солдат учил Лиф, - отметил Мерек.
- Может, стоит разделить их, - сказала я. – Тех, кто хорош в бою, учить и дальше сражаться с мечом, а остальных учить бороться с големами.
- Кто научит… ах, - он улыбнулся. – Конечно. Убийца големов.
- Это не так и сложно. Стоять в стороне и использовать огонь.
Глаза Мерека засияли.
- Да… В замке голем, вошедший в огонь, рассыпался, когда вышел.
- Это высушивает их, ведь они из глины. Так их проще разбить. И огонь раскрывает приказ внутри них. Если его разрушить, они разбиваются.
- Как симулякры. Без алхимии они – ничто.
Я подумала об Эррин, как и Мерек, ведь он сказал:
- Похоже, Лиф сдержал обещание. Он явно уничтожил куклу.
- Наверное, - получил он в ответ. Я все еще не доверяла ему.
- А что с теми, кто плох в любом бою? – Мерек кивнул на бедную Брину, которая могла легко ранить себя, а не врага.
- Мы используем их сильные стороны. Брина – хорошая лучница, она может научить остальных. Пусть делают то, что им нравится. И… если Эррин сделает что-то, чем можно смазать стрелы, какую-нибудь смесь…
- Тогда им лучше стрелять метко, чтобы не навредить нам, - сказал Мерек.
- Они научатся. Кстати, где Эррин?
- Устраивает лабораторию дальше по коридору, - он указал на южное крыло. – Я собираюсь помочь им, когда закончу здесь.
- Смотри, не забудь отдохнуть.
- Погоди, - его пальцы обхватили мое запястье, когда я собралась уходить. – Я бы хотел поговорить.
- Не сейчас, - сказала я. – Мне нужно увидеть Эррин. А у тебя есть работа здесь.
- Я тебя найду.
Я кивнула, и он отпустил меня, хотя я еще чувствовала тепло его кожи на моей, он смотрел мне вслед, пока я шла к коридору.
Эррин, действительно, устроила лабораторию, используя всякую стеклянную и каменную посуду, явно взятую на кухне. Она как-то – судя по недовольному виду Стуана, постукивающего по ноге веревкой с ее запястий, он участвовал – перетащила сюда один из больших столов из столовой и использовала его для работы. В одном конце стояли банки и склянки с травами, растениями, порошками и жидкостями. В центре она подготовила место для огня. В другом конце лежали перья и груды исписанных бумаг. Я подошла и увидела то, что, как подозревала, было таблицей Петруция, нарисованной на плотном пергаменте, который удерживали на месте пустые флаконы и нож.
- Начинаем, - сказала довольная Эррин, хлопнув в ладоши.
- Что ты будешь делать?
- Соберу все, что есть, отмерю нужное количество, приготовлю то, что нужно. И придется сварить свой спагирический тоник.
- Точно. Спагирический тоник. Куда мы без него?
Эррин взглянула на меня.
- Мне нужна для этого розовая вода. Но не косметическая. Мне нужна эссенция розы.
Я вскинула руки.
- Просто скажи, как помочь.
Она улыбнулась, мое незнание веселило ее. Она была в своей стихии.
- Пока все не вернутся, готовить зелье я не могу, - она прошла к толпе баночек на другом конце стола и подняла одну. Там был изогнутый корень, который зловеще напоминал человека. – Мандрагора у нас есть, слава Падубу. Добывать ее кошмарно. О, мне нужна кора тиса. Ты не знаешь, тут растет тис?
- Здесь его должно быть много. Опознавать деревья я не умею.
- Отравительница из тебя еще та, - улыбнулась Эррин.
- Я знаю, как выглядит тис, - сказал Стуан, испугав меня. Я забыла, что он здесь. – Из него получаются хорошие руки.
Мы с Эррин повернулись к нему.
- Вот видишь. Мне не нужно знать деревья, у меня есть Брина, - сказала я. – Я попрошу ее сходить. Она – дочь создателя луков. Она сама их теперь делает.
- Это она умеет, - сказал Стуан.
- Погодите, - перебила Эррин. – Она делает луки здесь?
Я поняла.
- О, боги, я – дура, - я тряхнула головой. – У Брины может быть тис здесь.
Эррин глубоко вдохнула.
- Тогда все. Тогда у нас будет все.
Я оставила Эррин со Стуаном, он уже меньше вздрагивал от ее движений. Бедняга Стуан, ему словно было суждено охранять то одну опасную девушку, то другую. Я пошла по коридорам, чувствуя волнение. Во дворе тренировалась новая группа людей, я кивнула им, проходя. В воздухе ощущался запах пекущегося хлеба – дрожжей, розмарина и тепла, которое всегда источал хлеб. Я заглянула на кухню и увидела, что Эма работает там с Треем, замешивая тесто. Я взяла в кладовой яблоко, еще хрустящее, кислое, когда я откусила его, пройдя в сад, и идеальное.