Если мозги у жителей той объездки работают так же, как у этих женщин, то у Кости в рюкзаке ещё достаточно вещей для решения всех проблем.
— Если Тамур и Самур мне помогут, я поеду туда и уговорю его извиниться! — поспешила заявить путешественница.
— Конечно, мы поможем! — обрадовалась Тамур, а Самур, судя по всему, закатила глаза, но возражать сестре не стала. Видимо, считала низким шутить над личным.
"Пескоройка" выехала ближе к вечеру, чтобы непривычная к жаре и испепеляющим солнечным лучам Костя "не высохла по дороге". Действительно: в отличие от жительниц путешественница предпочла бы, чтобы в этом умирающем мире всегда царил приятный полумрак. Не хотелось изводить таблетки от головной боли, иначе к концу своих злоключений она использует пистолет против своей же черепушки.
Что Самур, что Тамур прекрасно ориентировались в пустоши ночью, причём делали это по компасу и примитивно составленной карте.
"Есть шанс у человечества", — думала Костя, сжавшись от холода: теперь температура упала. Ладно, прошло только четыре дня, а привычка формируется за двадцать один день. Не считая сегодняшний осталось шестнадцать, и ей станет легче переносить вот это всё.
Самур и Тамур о чём-то беседовали, но слова почти не удавалось разобрать. Пару раз сказали "вышка" и упомянули, что у Караган есть какая-то очень хорошая музыка.
"Контратака звуковыми волнами?" — рассеянно предположила Костя, прежде чем погрузилась в тяжёлый беспокойный сон.
Поселение мужчин, которое никак не называлось, по устройству ничем не отличалось от Гумболги. Только если в Цветнике всё было чисто, аккуратно и по фен-шую, то здесь чувствовались небрежность и широкий размах. Впрочем, машины ничем не отличались, разве что было много деталей побольше. Жители тоже были похожи на обмотанных тряпками стимпанк-человечков, только поуже в нижней части и пошире в верхней. И они тоже оторвались от дел, когда к ним подъехала "Пескоройка".
Костя не торопилась покидать кузов, не выслушав бормотания на свой счёт.
— Это что, цветочницы?
— Что им надо? Хотят украсть воду?
— А кто сидит в кузове? Это из соли?
— Какие у неё ногошины!
— Ногошины не интересные, мне куда больше нравится этот ремень! Смотри, какой он непотёртый!
— Хочу ремень! Но мне его не дадут!
— Тамур, это ты?
Тамур тут же выпрыгнула из "Пескоройки".
— Сало́м, Бузачи!
Две закутанные фигуры разных оттенков выгоревшего обняли друг друга на глазах у удивлённой толпы. Правда, поговорить не успели, потому что среди толпы появился дед — густо обёрнутый лохмотьями, из-под которых торчали седые пряди то ли волос, то ли бороды, то ли всего вместе. Костя поняла, что это старейшина Култук, потому что у него был большой и толстый ремень, относительно новый, но всё же не такой чистый и качественный, как у Кости.
— Салом. Что здесь происходит?
Бузачи, стройный, гибкий, чуть выше остальных, обратился к нему.
— Женщины с соседней объедки, вероятно всего, прибыли по важному делу.
Дед покачал головой.
— С соседней объездкой у нас никак важных дел быть не может. И неважных тоже. Вообще никаких, потому что мы не дружим.
И тут в дело вмешалась Костя.
— Я чужак из дальних земель, я прибыла сюда чтобы сообщить о беде, в которой вы живёте. Никому из вас не справиться в одиночку, и чем больше нас объединится, тем более сильный удар мы нанесём Вышечнице, которая забирает себе всю воду. Если вы согласитесь поехать в Гумболгу, чтобы заключить мир, я дам вам свой ремень.
Народ громко ахнул: так просто разбрасываться хорошими вещами!
Тамур что-то зашептала Бузачи.
— Где больше двух, говорят вслух! — осудила их Самур.
Тамур с укором посмотрела на сестру, чего не делала, наверное, со времён ссоры объездок.
— Я объясняю ему, кто такая Кость.
— А кто такая Кость? — влез незнакомый немолодой мужчина.
— Мы точно не знаем, но она наш друг и знает, что нам больше нельзя хорошо относиться к Вышечнице, потому что она относится к нам нехорошо. У нас могло бы быть много воды, но у нас воды немного. И ещё Вышечница забирает себе пластик, а нам остаются только кусты. А Косте тоже нужен пластик, ей от ягод плохо,— сказала ему Тамур.
Мужчина покачал головой и отошёл, чтобы сообщить эту новость другим.
Костя тем временем продолжала говорить с Култуком.
— Ваша ссора бессмысленна. Вражда объездок никому не помогает. Вы становитесь группами одиночек, которой будет всегда не хватать воды. А знаете почему? Это выгодно вышке и Вышечнице. Она вам совсем не помогает, она не хочет вам добра.
Култук задумался.
— Я слышал, в бурю на вышке горят огни. Тогда можно не заблудиться, это ведь хорошо?