Костя помотала головой:
— Слышали, но не видели. Отсюда вышки не видно даже в бинокль. Значит, вышка для вас бесполезна, и вы не должны отправлять ей воду и пластик. Вы же отправляете ей воду и пластик?
Другой старик — очевидно, помощник Култука — ответил ей:
— Мы отправляем ей пластик и делаем ей детали из старого металла, а взамен нам шлют волны.
— И как — эти волны полезны?
Старики пожали плечами.
— Вот! — Костя аж замахала руками. — Вышка вам не нужна! Её нужно выключить и больше не возить пластик Вышечнице!
Старики и несколько мужчин зашептались.
— И что, — ответил наконец Култук, — нам придётся ехать туда двумя объездками? А если в нас будут ржавые бочки кидать?
— Можно объединиться с другими объездками!
— Так мы все в ссоре!
— Я вас помирю! — Костя тяжело задышала. — Но сначала помиримся с Караган. И затем я отдам вам ремень.
На этот раз Култук долго не думал.
— Готовьте колёса, обдирайте кусты, тащите пластик и канистры с водой! Мы едем к женщинам в соседнюю объездку! Мне надоела эта игра!
— Ура! — завопило поселение.
— Вышечницу с вышки! — неожиданно закричала Самур. — Вышечницу с вышки! Всем в яму с водой!
— Вышечницу с вышки! — хором повторили Тамур и Бузачи.
— Вышечницу с вышки! — повторили все остальные. — Вышечницу с вышки! Вышечницу с вышки!
Костя устало выдохнула.
— Да здравствует объединённый Прикаспий... — прошептала она: в горле совсем пересохло.
На обратном пути Костя сидела вместе с Самур, чтобы жать ей на педали: Тамур ехала чуть поодаль на машине Бузачи, которую он назвал "Черепахой".
— Вполне оправдывает название! — злобно сказала Самур.
— А ты видела живую черепаху? — решила поинтересоваться Костя.
— Караган видела, когда у неё было мало морщин и волосы были чёрные. Говорит, похоже на таз, из-под которого торчат мятые трубы. Она шла-шла, потом умерла. Да, такое бывает, когда человек внезапно вообще перестаёт шевелиться. Его вещи становятся больше ему не нужны, мы закапываем его глубоко в песок, а вещи забираем. — Самур вздохнула. — Иногда мне кажется, что может наступить момент, когда будет некому закапывать. Но теперь ты объединишь людей, и всегда будет кому закапывать!
Костя обернулась на "Черепаху". Из-за дорожной пыли было плохо видно, но, кажется, эти двое разговаривали.
— У них любовь?
— Что? — не поняла Самур.
— Любовь, — повторила Костя.
— Что такое любовь?
Если бы Костя не сидела, а стояла, то ей точно пришлось бы плюхнуться на землю, настолько она была поражена.
— Любовь — это... в общем, такая модель поведения, обусловленная химической реакцией, когда другой человек очень-очень нравится, хочется остаться с ним навсегда, и иметь с ним детей, и...
— Что такое дети?
Костя удержалась от ругательства вслух и выдала богохульную тираду про себя.
— У вас нет детей?
— А что такое дети?
— Маленькие люди, которые...
Самур тут же прервала её.
— Далеко на юге живут очень маленькие люди, у них ещё кожа очень чёрная и мало колёс. У нас маленьких людей нет, разве что очень морщинистые и очень седые. — Самур снова вздохнула. — Все люди уменьшаются в росте... Тебе хорошо, ты долго уменьшаться будешь.
"Человечество обречено", — убито подумала Костя.
— А что тогда между Тамур и Бузачи?
Самур посмотрела на неё как на ненормальную.
— Как между ними может что-нибудь быть, если они на одних колёсах едут?
Костя снова мысленно выругалась. В последнее время она делала это слишком часто: ещё не смирилась с ситуацией.
— Тогда почему ты сейчас так злишься?
Самур резко дёрнула руль, и Костя едва не завалилась на бок.
— Потому что, бледнота, Тамур моя и только моя! Потому что только я могу с ней много разговаривать! Только я могу с ней обсуждать странные мысли! Никакой не мужчина с враждебной нам объездки!
Некоторое время они ехали молча: Костя размышляла, а Самур злилась.
— Знаешь что, Самур?
— А? — буркнула та.
— Жизнь на самом деле очень быстро проходит, но при этом даёт нам много возможностей. Мне грустно говорить вам это, но тебя и Тамур тоже когда-нибудь закопают. И меня закопают. Надо помнить, что однажды нас всех закопают. И поэтому надо жить, пытаясь взять как можно больше от жизни: общаться с интересными людьми, идти к своей мечте, получать новые знания, совершать подвиги. Мы скоро совершим подвиг, а Тамур общается с интересным человеком. Ты ведь тоже общаешься со мной, а потом можешь пообщаться с кем-нибудь ещё. Чтобы ты, осознавая, что завтра тебя закопают, понимала, что тебе не о чем жалеть. — Костя почувствовала, что к горлу поступили слёзы, и она позволила себе заплакать: вода, пусть и очень солёная, увлажнила и лицо, и вновь пересохшее горло.