- Спасибо, мне уже лучше, - сказала Катрин. - Очень скоро я совсем поправлюсь. Мне надоело лежать в постели. А как чувствует себя наш король?
- Очень хорошо, мадам. Просто превосходно. К тому есть причина.
- Причина?
Она чуть приподнялась, стараясь не морщиться от боли в ногах.
- Да, мадам. Теперь я настоящий король Франции, потому что короля Парижа больше нет.
Она побледнела.
- Что ты имеешь в виду, мой сын?
- Он умер сегодня утром.
- Умер! Умер от чего?
- От ран, мадам. Друзья короля устранили его врага.
Она потеряла самообладание. Она ослабла от боли и непривычного для нее бездействия.
- Ты хочешь сказать, что ты убил Гиза? - пронзительно закричала Катрин.
- Похоже, вы не рады этому, мадам. Я забыл, что он был вашим любимцем.
- О, мой сын, когда все это кончится? - спросила она. - Что ты наделал? Ты знаешь, что ты наделал?
- Я знаю, что теперь я - настоящий король Франции. Только это для меня важно.
- Как бы тебе не стать очень скоро королем без королевства, - мрачно сказала Катрин.
Его глаза сверкнули.
- Понимаю, мадам. Вы скорбите по вашему дорогому другу!
- У меня нет друзей. Я предана только тебе.
- Эта преданность заставляет вас оплакивать моих врагов?
- Да, он был врагом, сын мой; но существуют такие враги, которых следует оставлять в живых. Ты совершил убийство.
Король засмеялся.
- Вы, мадам, обвиняете меня в убийстве! Как часто вы совершали их на протяжении вашей жизни?
Она приподнялась в кровати; ее глаза были усталыми, лишенными всякого выражения.
- Я никогда не совершала глупых убийств, - сказала Катрин. - Ты убил человека, которого любил Париж. Я молюсь о том, чтобы Париж простил тебя.
Король был близок к истерике.
- Ты смеешь говорить так со мной! Если я научился убивать, то у кого? Кто самая знаменитая убийца во Франции?
- Ты плохо усвоил эти уроки, мой сын, - устало отозвалась она. - Но что сделано, то сделано. Пусть это не обернется злом для тебя.
Она заплакала от своего бессилия, но быстро сдержала слезы.
- Тебе не следует находиться здесь. Немедленно уезжай в Орлеан. Не дай им шанса восстать против тебя. О, мой сын, что сделает Париж? Не показывайся в столице. Прошу тебя, извести легата.
Она откинулась на подушки.
- Святая Дева! - пробормотала Катрин. - К чему это приведет? Не могу сказать. Я знаю только, что то, ради чего я работала всю жизнь, обращено в руины. Где мои дети? Их осталось только двое! Моя дочь - беглая, неверная жена. Мой сын - король Франции, но как долго он будет оставаться им? Господи, как долго?
Король посмотрел на мать. Он почувствовал, что ее охватило пророческое состояние; слова Катрин испугали его.
Но она справилась с мрачным настроением. К ней вернулась ее давняя привычка не оглядываться назад, принимать неизбежное.
Она начала отдавать приказы.
- Где кардинал де Гиз?
- Он арестован.
- Освободи его.
Король сузил глаза. Он исполнит желание матери. Он поступит так, как поступала она сама в ее лучшие годы. Он не должен забывать о том, что сейчас она - старая больная женщина, очень слабая и, возможно, потерявшая ясность ума. Он посмеется над ней. Кардинала Гиза следует выпустить из темницы, в которую его заточили после убийства герцога, но лишь для того, чтобы он смог увидеть перед собой кинжалы друзей короля.
- Мой сын, - взмолилась Катрин, - ты должен прислушаться к моим словам.
- Мама, - мягко произнес он, - ты болела. Ты многого не знаешь. Будь спокойна - я не забуду твои уроки. Не бойся - я справлюсь с ситуацией так как это сделала бы ты сама.
Она лежала в кровати и волновалась. Она пыталась встать, но к горлу подступила тошнота, и Катрин откинулась на подушки. Она с отвращением смотрела на окружавших ее фрейлин. Где Мадаленна? Где дамы из Летучего Эскадрона? Чем они занимаются? Почему ее не предупредили об ужасных планах сына?
Они считают ее старухой, чья жизнь заканчивается. Но она будет действовать до последнего вздоха.
Она послала за Мадаленной.
- Что с тобой случилось? - спросила Катрин. - Почему меня не проинформировали? Какие новости?
- Мадам, кардинал Бурбон арестован. Мать герцога, принц Жуанвилль и герцог Эльбеф брошены в тюрьму. Все Гизы, до которых дотянулся король... находятся в заточении.
- Я не могу лежать здесь, когда происходит такое, - закричала Катрин. - Приготовьте мой паланкин. Я отправлюсь к кардиналу Бурбону. Я должна поговорить с ним.
Пока готовили паланкин, королеве-матери сообщили о том, что кардинал Гиз убит.
Неужели король не понимает, спросила себя Катрин, что он подносит нож к своему горлу? Неужели ему не ясно, что уничтожая опору государства, он, как Самсон, губит себя?
Ее отнесли в паланкине в тюрьму к кардиналу Бурбону.
- Месье, - сказала она, - вы - мой друг, мой мудрый старый друг.
Но пожилой человек поднял голову и засмеялся; его лицо выражало ненависть и презрение.
- Мадам, - сказал он, - это плоды ваших действий. Это ваши проделки. С момента вашего приезда во Францию вы не знали покоя. А теперь вы... убиваете нас всех.
- Я не причастна к убийству Гиза... и его брата, - закричала Катрин. Это преступление разбило мое сердце. Пусть Господь проклянет меня, если я стремилась к этому.
- Мадам, - произнес кардинал, - теперь я могу оказать то, что не решался сказать раньше: я не верю вам.
- Вы должны мне верить. Зачем мне было совершать такую глупость? Думаете, мне не ясно, что это означает?
Он отвернулся от Катрин. Он был слишком стар, чтобы беспокоиться о своей судьбе. Он выдохся, как и сама Катрин.
Она ощутила слезы на своих щеках. Ее тошнило, она испытывала головокружение. Дорога, похоже, отняла у нее оставшиеся силы.
- Я ничего не могу сделать, - сказала она. - Теперь мне это стало ясно. Никто не верит в то, что я не прикладывала руку к этим убийствам.
- Мадам, - сказал кардинал, - почему люди должны верить вам, если ваши руки обагрены кровью многих жертв?
- Он был великим человеком... Франция нуждалась в нем.
Спертый воздух темницы плохо действовал на Катрин; она чувствовала, что упадет в обморок, если задержится здесь.