— И что же? Что же? — нетерпеливо перебили его мы. — Действительно, это были гениальные стихи?
Он не сразу ответил нам.
— Я готов был подумать, что помешался от своей любви. Наконец, — что я сплю… брежу… Нет — я здоров. Это не бред… Я ещё раз взглянул на ровные строки, написанные чужой рукой. Нет, это была правда!
И, глядя нам поочерёдно в глаза, он закончил такими простыми и такими страшными словами свой рассказ:
— Стихи были мои, мои собственные стихи, написанные ещё в юности, почти забытые мною стихи, от которых я не прочь был отказаться.
Этот неожиданный конец ошеломил нас до того, что мы некоторое время не могли произнести ни звука.
Вдруг как-то сразу у всех вырвались восклицания.
— Ах!
— Это поразительно.
— Бедняжка!
Кто-то коротко засмеялся.
Но затем все приступили к поэту с допросами, как он принял этот удивительный сюрприз.
На все вопросы он только ответил:
— Я положил эти стихи обратно в конверт, отослал ей, не прибавив ни звука к последнему — прости, и уехал в ту же ночь.