Флориана помнила страшные истории, рассказанные ей учителем истории про дворцовые перевороты. Кровавые казни, коварные заговоры, дворцовые интриги. Королей с женами и детьми резали в собственных постелях, скидывали с башен и балконов, душили, травили, топили. Историй хватало на долгие ночи кошмаров. Учитель не щадил ее, желая подготовить юную принцессу к возможному будущему. О том, кто сядет на трон никогда ни для кого не было секретом еще с детства обоих наследников, как и о рознях между ними, не утихавшим с годами, а лишь переросшим в обиду, неприязнь и желание уничтожить соперника любыми путями. Он хотел подготовить будущую правительницу. Чтобы она была готова к опасной и кровавой битве с родным братом за наследство их отца. Это было предрешено изначально. И все об этом знали. Дело было только в том, насколько ожесточится Дерек и как далеко он готов зайти в своем стремлении вырвать трон у сестры. Осталось ли в нем хоть что-то святое. Но на это рассчитывать не приходилось. Наверняка с чье-нибудь легкой руки, он лишь больше и больше распалялся со временем. Его держали вдали от двора, давая понять, что там он не угоден, а это могло ожесточить его. А поддерживать разгоревшуюся искорку и превратить ее в пламя ненависти особого труда не составляло.
'А было ли когда-нибудь оно, это святое, - с сомнением подумала Флориана, - Это не знает никто. И вряд ли когда-нибудь узнает'.
Избалованные дети, у которых с самого рождения есть все, что они пожелают, редко страдают благородством и чувством вины, как и приступами совести и раскаяния. Стремясь заполучить желаемое, они идут на любые ухищрения, чтобы добиться своей цели и уничтожить тех, кто стоит у них на пути. Таковой для Дерека являлась Флориана. Лучшие игрушки, прислуга, любое пожелание сделали несносного мальчишку избалованным и заносчивым. Он считал, что все в этом мире принадлежит ему. Природа одарила его проницательностью и хитростью, красноречивостью и обаянием. Именно это помогало ему пользоваться успехом у женщин и находить себе деловых партнеров и сторонников в деле всей его жизни. Он не знал отказа, и если появлялась вещь, к которой не было доступа, он прилагал все усилия, чтобы ее заполучить просто, потому что она была не доступна. А как только она становилась его, то всякий интерес тут же пропадал.
'Отец всегда знал, что когда-нибудь это произойдет. Не могло не произойти, но ничего не стал с этим делать. Хотя, что он, по сути, мог сделать? Убить Дерека? Отлучить от двора? Услать в другую страну? Женить? Ему как второму в очереди на трон не удалось бы заключить выгодный брак. Ни одну принцессу не выдали бы за него. Если только младшую и бесперспективную. На представительницу королевской семьи рассчитывать не приходилось. Дерек не выгодный жених. Он стал бы обузой или увез бы жену в свое захолустье, выделенное ему отцом. А это совсем иная жизнь, чем при дворе. Причем не маленькую роль в этом играет и его репутация. Женщина - утеха на ночь. Развлечение не больше. Более пристального внимания и иного к себе отношения она не заслуживает. Тем более сильна его обида. Отец предпочел посадить на трон сестру. Женщину.
В свои семнадцать Дерек выглядел много старше. Он был красив и умел очаровывать, что всегда обеспечивало ему успех у представительниц слабого пола. Рано познав все прелести любви, он был искусен и ненасытен. Быстро теряя интерес, он всегда был рад очаровать новую девушку. Чем чаще они менялись, тем больше удовольствия он получал. Хотя были и такие девушки, которые надолго могли завладеть его вниманием, и к которым он неизменно возвращался. Снова и снова. Хитрые придворные обольстительницы, жеманные кокетливые интриганки, блондинки, брюнетки. Но особой любовью у него пользовались рыжие. К ним он с детства испытывал непреодолимую страсть. Об этой его слабости знал весь двор. Не редко страсть к очередной рыжеволосой красавице превращалась у него в настоящую охоту, распаляя его и делая процесс более интересным, а добычу и победу более желанной.
Флориана кинула взгляд на верную фрейлину. Она была красива, но не вызывающе. Какой-то тихой, даже скромной красотой. Длинные гладкие рыжие волосы поставлены в высокую прическу. Бледное личико украшали зеленые глаза, прозрачные и глубокие. Была в ее чертах какая-то эфемерность, но отсутствовала выразительность. В лице не было ярких черт. Сама Нан не пользовалась косметикой, в отличие от других придворных дам, накладывающих ее на себя слоями. Хотя немного макияжа совсем не повредило бы это юное лицо. А придало бы ей больше антуража, и представили бы девушку несколько в ином свете. Флориана твердо уверилась, что если Нан подкрасить, то она станет настоящей красавицей и даже сможет посоревноваться с Лерьен, о красоте которой ходят легенды далеко за пределами замка. Хоть она и не была сведуща в этом вопросе, но это было настолько очевидно, что даже не стоило спрашивать совета.