К границам с Алиором стали стягиваться войска. Начались проверки и смотры людей и боевого вооружения. Флориана готовилась в кратчайшие сроки поставить свое войско под знамя, если этого потребует ситуация. Началось время возбуждения и ожидания. Слухи слухами, но на пустом месте они не рождаются, это понимали все. А Капитану Магну истеричным и мнительным человеком никто не считал. Его слава и былые боевые заслуги говорили сами за себя.
Флориана из окна следила за очередным строем марширующих воинов. Происходящее разделило людей во дворце на два лагеря. Одна продолжала готовиться к предстоящему празднику, делая вид, что ничего не происходит, а может, понадеявшись, что все кончится, не успев начаться. А вторая половина активно готовилась к возможной стычке с алиорцами, ибо веселье и война были несовместимы.
Флориану охватила обида. Приближался ее двадцатый день рождения, а страна стояла на пороге войны. Она была вынуждена жить в атмосфере напряженного ожидании, вечного напряжения. Сидя в кабинете за государственными делами, в столовой за обедом и ужином, в оранжерее на качелях в редкие минуты отдыха, в своей комнате с фрейлинами, она была в задумчивом и хмуром расположении духа. Не могла думать ни о чем, кроме как о последних событиях. Атмосфера приближающегося праздника была безнадежно испорчена.
Лестор пытался успокоить королеву, говоря, что Алиор вряд ли рискнет нападать, и у них нет никакой маломальской причины для этого. Но Флориана на это лишь с горечью усмехалась. Алиор всегда находил за что зацепиться. И ничто не способно помешать им, сделать это сейчас, если таково будет желание. Но Флориана была собрана и готова к решительным действиям.
Посольство уже было подготовлено. И Флориана, как и все остальные ждала вестей: радостных и успокаивающих или пугающих и ужасающих, но хоть каких-то, чтобы пролить свет на ситуацию. Это было всяко лучше неизвестности, сковывающей ее по рукам и ногам, заставляющей безмолвствовать и бездействовать, ожидая самого худшего.
Молодой, подающий надежды посол Кайл не мог пока похвалиться впечатляющим послужным списком. Но еще будучи стажером, ему удалось неплохо себя зарекомендовать. За время своего обучения молодой человек сдружился с дамой по имени Амфира. Женщина в годах была профессионалом, сделавшим карьеру на недружественных отношениях Финеи с Алиором. За двадцать три года службы послом при финейском дворе, она принимала активное участие при заключении всех семи мирных договорах. Поэтому вполне справедливо было считать ее настоящим профессионалом по сглаживанию конфликтов. Кайл был слишком молод и неопытен, чтобы в одиночку возглавить посольство в Алиор. Поэтому вместе с ним была направлена Амфира, в задачу, которой помимо передачи опыта новичку, входила добыча сведений и урегулирование назревающего конфликта.
Когда послы покидали кабинет королевы, Флориана невольно залюбовалась женщиной. Даже в свои годы, что вплотную подобрались к границе четвертого десятка, она была необычайно хороша собой. И с каждым годом становилась все более изысканной, утонченной и пленительной. Злые языки многое могли про нее рассказать. За свою жизнь и карьеру с кем она только не путалась: и с правителем Алиора, что помогло при заключении нескольких мирных договоров и взлету ее карьеры, и с главой посольства и с молодыми стажерами, что прикреплялись к ней, а порой и к другим послам. В данный момент Кайла записали в ее протеже, на что он сам и Амфира лишь загадочно улыбались. Ибо такова была жизнь. Спорить или что-либо доказывать бессмысленно. В замке не было ни единого человека, которого хотя бы раз не облили грязью или не пустили про него дурной слушок. Амфира давно научилась не обращать на злопыхателей внимание, никак не комментируя слухи, чем подогревала к себе еще больший интерес, вызывая все новые и новые обличительные комментарии дурно пахнущие и подробности. Те, кто был знаком с женщиной-послом, знали, что большая часть была мерзкими сплетнями, пущенными недоброжелателями и завистниками. И сколько в них правды, знала только сама Амфира.
Сборы были недолгими, а выезд поспешным. На посольство возлагались большие надежды. Им предстояло умилостивить грозный нрав правителя Алиора, показав ему, что сосед настроен крайне благожелательно, и вручить приглашения для венценосной семьи на юбилей королевы. Но в тоже время нужно было мягко и ненавязчиво дать понять, что Финея готова к любому исходу и сможет за себя постоять. И подготовка к празднику вовсе не означает расслабленности. В этом не было бы ничего сложного, но старый правитель был серьезно болен и временно его место на троне и управление в стране взял на себя старший сын, что отличался буйным характером и не прощал обид. Амфире было известно, что в фаворитках у него ходила некая придворная дама по имени НикЕль. И она была также наслышана об этой девице. Сколь она была прекрасна, столь же коварна и беспощадна. Ее жадность ровнялась лишь звериной злобе. Она ненавидела всех и вся, уничтожая соперников и соперниц с маниакальной настойчивостью. Вниманием наследного принца Никель завладела еще, когда отец был в полном здравии и только-только начали проявляться намеки на подступающую болезнь. Некоторые утверждали, что она приложила к ней свою красивую ухоженную ручку, но доказательств этого, как и большинства ее злодеяний не было.