Еще один крутой подъем. Теперь я увидела еще одну удивительную картину: между пиками двух гор простиралась довольно большая ровная площадка. На ней плотно друг к другу стояли пять белоснежных ниметонов. Так вот где Ортег строил свои летательные машины, работающие на идере!
Дальше тропинка становилась непроходимой для лошадей. Все спешились. Ортег крепко схватил меня за руку и повел вверх. Я вдруг заметила, что на шее у мага висит продолговатый блестящий цилиндр и именно сейчас он начинает мигать белым светом. Ортег схватил странный предмет и приложил его одним концом к уху. К моему удивлению, я услышала далекий человеческий голос.
— Что?! Очень плохо! — рявкнул Ортег. — Сражайтесь! Вы должны удержать их еще хотя бы час. С ним одним я справлюсь.
С ним одним? Я посмотрела вниз, туда, где темнела оставленная нами дорога. Что это? По ней во весь опор мчался всадник, сопровождаемый ниметонами. Им навстречу с тайного плато уже поднимались машины Ортега. Неужели кто-то все же решился помешать Ортегу осуществить задуманное? Надежда вспыхнула в моей душе и угасла: даже если сюда подоспеет помощь, Роут и Готто не спасти. С помощью своего прибора Ортег немедленно свяжется с Кликоном и велит их убить. Поэтому я должна была успеть попасть на алтарь быстрее неизвестного всадника, из последних сил торопящего коня.
Вершина горы, где находился алтарь, уже бросала тень на нас. Она казалась недоступной, и к ней можно было разве что карабкаться, хватаясь руками за скользкие обледенелые камни. А всадник приближался. Вот он достиг Оро, вот бесстрашно, не снижая скорости, погнал лошадь по краю пропасти… Еще немного, и станет видно его лицо. Рыжеватые волосы… Эстрил!
Ортег выругался и грубо велел мне:
— Лезь наверх! Если вздумаешь дурить, вспомни о своих друзьях. Их смерть будет мучительной.
Бросив коня, Эстрил прыжками стал подниматься в гору. Охранники обнажили сабли, рассыпались искры идера. И тут я услышала отчаянный, рвущийся крик Эстрила:
— Шайса! Шайса! Роут и Готто свободны! Я спас их! Я снял ошейники!
Глава 26
На вершине Оро
Скрива, маленькая деревушка, — первое поселение на равнине к югу от Алтумбров. Сейчас она зеленела густыми кустами отцветшей пелоссы. Сразу же за деревней начиналось большое общинное поле, на которое сенатор Грег поставил свои пять ниметонов.
Грег был послан сюда, чтобы руководить разведывательными действиями в отношении мятежников, а если придется — то и боевыми. При нем состояло семь конных тионд опытных, хорошо вооруженных трогов. Они расселились по овинам и сараям, в свободное от службы время таская у крестьян свежую редиску и куриные яйца. Пять жрецов Воздуха и сам Грег устроились гораздо удобнее. Сенатор выбрал дом бездетной вдовы, которая вполне радовала старческий глаз высокой грудью и полными бедрами. Вдова заботилась о важном постояльце: каждый вечер пекла пироги с вишней, по первому требованию резала своих кур на жаркое и досыта поила парным молоком. Сенатор даже стал подумывать, а не пора ли ему сменить пыльный город и политические дрязги на вот такой домик в глуши, с хорошей круглобокой хозяйкой и вишневым садом вокруг.
Но этой ночью ему, наконец, напомнили, для чего он здесь находится. Его разбудил один из аледов, вернувшийся со своей тиондой из дозора с арестованным. Оказывается, некий молодчик мчался со стороны Перонеды. Да еще заявил, что у него есть какие-то важные сведения для Сената. Алед сказал, что парень не сопротивлялся при аресте, а напротив, сам торопился увидеть сенатора. Кряхтя, старик начал одеваться.
Похоже, и в самом деле сейчас в Перонеде не очень спокойно. Неужели оправдаются худшие опасения Сената, и в горах будет обнаружен оплот мятежников? Неужели маги Огня, действительно, затевают что-то серьезное? Две недели назад их вывели из состава Сената, Грег находил это справедливым. Он бы и магов Земли исключил за ненадобностью: они беспомощны, как дети. Воздух и Вода — вот сильные стихии! Особенно Воздух — теперь, когда успешно закончены испытания нового оружия. Воздушная стихия в умелых руках оказалась далеко не столь безобидной, как о ней думали раньше. Грег считал, что это изобретение должно стать его песней айона на службе Сенату. Но оказалось, ему предстоит сделать еще кое-что.