После обеда они продолжили свой путь. Лаатая, так жаждавшая вырваться из надоевших серых стен пансиона, так мечтавшая посмотреть мир вокруг, теперь не замечала ничего. Ни пронзительно синего неба, ни игры стрижей над рекой, ни закидывающих свои сети рыбаков, все эти картины отмечались глазами и проходили мимо её сознания, и уже через час она не могла бы сказать, а была ли та река в действительности или пригрезилась ей в полудрёме.
К вечеру карета завернула на очередной постоялый двор. Райтен вышел из неё и злобно уставился на дочь.
– Выходи! – коротко приказал он.
– Я… я пережду здесь, – просительно произнесла она.
– Выходи, тьма тебя возьми! – злобно зашипел он. – Получишь ты отдельную комнату!
На них уже стали обращать внимание, и Лаатае пришлось выбираться из кареты. Она покорно пошла за Райтеном, с облегчением услыхав, как он требует для них две комнаты и, получив ключ, быстро прошмыгнула в свою. Там она сразу же защёлкнула замок, но, вспомнив, что прошлой ночью замок тоже был закрыт изнутри, придвинула к двери массивный комод. Через некоторое время послышался стук в дверь, девушка испуганно сжалась. Стук повторился.
– Мессита, ваш ужин, – раздался из-за двери детский голос.
Есть хотелось, но сил отодвинуть комод уже не было. Да и что подумают там, за дверью, когда она начнёт его двигать?
– Спасибо, я не голодна, – ответила она, – можете сами съесть его.
– Благодарю, мессита, – услышала она ответ, а затем и удаляющийся звук шагов.
За окном собирались тучи, на улице и в комнате стремительно темнело. Лаатая с сомнением осмотрела комнату. Спрятаться здесь было негде. Узкий шкаф, маленький стол, два потёртых стула возле него, видавший виды комод у двери и кровать. Слава янтарному свету, без балдахина и ужасных столбиков, к которым можно было бы привязать её. Кровать. Она достаточно высокая, девушка с надеждой заглянула под неё. Немного пыльно, но для её цели сойдёт. Лаатая забрала подушку и одеяло и полезла с ними под кровать, положила подушку в изголовье, завернулась в одеяло и, немного повозившись и приглушенно чихнув, затихла. Матрац в пансионе был ненамного толще её нынешней постели, кровать над головой придавала призрачное чувство защищённости, и девушке, несмотря на мучавшее её чувство голода, удалось заснуть.
Разбудил её громкий стук в двери, на улице едва брезжил рассвет.
– Вставай, засоня, – недовольно ругался из-за двери Райтен, – король прислал гонца, велел торопиться!
Спросонья Лаатая пыталась резко подскочить и больно ударилась лбом об днище кровати. Она потёрла ушибленное место, уже понимая, что там наливается здоровенная шишка. Девушка осторожно вылезла из своего убежища, вытащила оттуда постельные принадлежности, сложила их на кровати и попыталась привести себя в порядок. Платье, в котором она улеглась спать, сильно помялось, и Лаатая решила надеть своё выходное шерстяное платье со сплетёнными лично ею кружевами, тем более уже сегодня предстояла встреча с его величеством. Наряд был уже слегка коротковат и ощутимо жал подмышками и в груди, но… это было её единственное приличное платье. Быстро переодевшись, девушка занялась своей причёской и попыталась скрыть ужасную шишку на лбу. Шишка скрываться не желала.
– Долго тебя ещё ждать?! – раздался рёв из-за двери, и Райтен со злобой пнул в дверь ногой.
Лаатая махнула на шишку рукой, подбежала к комоду у двери и со всех сил упёрлась в него. Комод жалобно скрипнул, чуть сдвинулся с места и застрял. Сколько девушка не пыхтела вокруг него, поддаваться он не желал.
– Что там у тебя?! – недовольство мужчины нарастало.
– Комод, – пришлось ответить Лаатае.
Райтен всем телом навалился на дверь, та не поддалась, пока Лаатая не спохватилась и не открыла замок изнутри. Подошедший кучер помог отцу выдавить дверь, и та сдвинулась с места вместе с комодом. Красная, как рак Лаатая проскользнула в образовавшуюся щель и поспешила вслед за спешащими мужчинами, радуясь, что те не стали пристально её разглядывать. Они сразу прошли к карете, забрались в неё, и кучер резво тронул лошадей.
– Сегодня я представлю тебя его величеству, – недовольно начал отец, – могла бы сама догадаться и надеть платье покрасивее. Теперь придётся переодеваться в карете, – усмехнулся он.
– Это моё самое нарядное платье, – тихо откликнулась девушка.
– Это рубище?! – не поверил Райтен.
– Это платье для торжественных мероприятий, – неуверенно поправила его Лаатая.
Мужчина схватил узелок с её вещами и вывалил всё на пол кареты, брезгливо поворошил бельё ногой, тяжело вздохнул, затем позволил девушке собрать весь её нехитрый скарб.