— Лорд и леди Лайл оказали нам радушный прием, — продолжил доктор Олислегер. — Король поручил лорду Лайлу подготовить все к приезду вашей милости в Кале. Милорд сказал мне, что он занят обновлением королевского дворца; они называют его Казначейским. Действительно, весь город приводится в образцовый порядок. Мы видели, что на главных воротах, ведущих в город, идут строительные работы; улицы мостят заново.
— Боже, сколько суеты, и все из-за меня! — воскликнула Анна.
— Нет, Schwester, из-за королевы Англии! — поправил ее Вильгельм. — Вы еще не до конца осознали, какой важной персоной стали.
Позже, когда они с матерью сидели у очага в женских покоях, Анна передала Сюзанне письмо короля и попросила перевести его. Та прочла вслух:
Моей дорогой и бесконечно любимой супруге леди Анне. В этих нескольких строках от Вашего преданного слуги я заверяю Вас в своих любовных намерениях, так как не могу лично поговорить с Вами. Надеюсь вскоре получить от Вас весточку, чтобы быть уверенным в добром здравии моей дорогой госпожи. С другим посланием шлю Вам украшение, которое выбрал для Вас в надежде, что Вы сохраните его при себе навечно в знак искренней любви ко мне. Кажется, ждать нашей встречи еще так долго. Буду считать дни до Вашего приезда. Надеюсь скоро заключить Вас в объятия, на сем пока заканчиваю, Ваш любящий слуга и суверен, Генрих R.[16]
«Никто, — подумала Анна, приложив письмо к груди рядом с сердцем, — никогда не получал более прекрасного послания». Вдруг она ощутила радость, что согласилась на этот брак, что поедет в Англию, что станет супругой человека, способного так выразительно писать о любви. Это не было письмо тирана, женоубийцы или человека без чувств. Слухи лгали, она больше не сомневалась. Все будет хорошо.
Мать заглядывала ей через плечо. Заметив это, Анна подняла глаза и улыбнулась, а герцогиня сказала:
— Весьма уместно и трогательно.
Послы привезли с собой копию подписанного договора. И на нем, в самом низу стояла личная подпись короля Генриха: «Генрих R.».
На следующий день Вильгельм устроил торжественный прием в главном зале в Дюссельдорфе, где собрались все придворные, чтобы стать свидетелями того, как он ратифицирует договор. Мать и Анна выражали одобрение изящными кивками головы.
Наутро пришло известие от королевы-регента.
— Анна, с разрешения императора она дала вам охранную грамоту! — триумфально объявил Вильгельм. — И позволяет вашей свите сопровождать вас через Фландрию в Кале.
Препятствий для поездки не осталось. Путь к замужеству был свободен. У Анны засосало под ложечкой.
Вскоре они узнали, что король очень обрадовался известию о получении охранной грамоты.
— Он принудил королеву-регента издать распоряжения для обеспечения вам и вашей свите комфортной поездки, — сказал Вильгельм Анне, показывая ей письмо от Генриха.
Снова у нее внутри все затрепетало. Это происходило на самом деле! Назад хода нет.
В тот вечер с ними ужинал доктор Уоттон. Он пришел с книгой для Анны, присланной в подарок королем. Это был свежеотпечатанный перевод работы немецкого реформатора Вольфганга Капито «Краткое изложение псалмов», выполненный Ричардом Тавернером[17].
— Его величество полагает, что вам будет приятно увидеть посвящение ему, — сказал Уоттон. — Я прочту его для вас по-немецки. Мистер Тавернер молит Господа, чтобы Тот послал королю Генриху то, что мудрый царь Соломон считал сладчайшей и наилучшей частью жизни мужчины и неоценимым сокровищем, — разумную и мудрую женщину в супруги. Следует надеяться, — продолжает он, — что она будет плодоносной лозой в доме его величества, и дети, как раскинувшиеся ветви оливы, усядутся вокруг отцовского стола. И глядь! Господь уже услышал горячие мольбы подданных короля, так как самая прекрасная леди была послана ему Всевышним и готова приехать в его королевство. Дальше мистер Тавернер молит Господа усмирить природу, чтобы погода во время поездки была мягкой и нареченная невеста благополучно прибыла к его милости во исполнение сердечных желаний короля, ожиданий его подданных и в утверждение славы Господней.
Слушая эти напыщенные, но горячие слова, Анна испугалась. Сколько же людей возлагают на нее надежды! Удастся ли ей оправдать их?
Она собралась с духом и ответила:
— Молюсь, чтобы у меня получилось доставить радость королю и его подданным.
— Не сомневаюсь, что у вас это получится, мадам, — лучась улыбкой, сказал Уоттон.
Он сообщил ей о том, что повсюду, где она будет проезжать по пути в Лондон, ведутся спешные приготовления.