— Что случилось? Расскажи мне, Кира не услышит, — попросил лис, кладя свою морду поверх моей головы.
Я рассказала всё, без утайки. Если не верить фамильяру, то кому тогда верить? Рейко ничего не ответил на мою историю, только сказал, что мы со всем справимся, и я погрузилась в глубокий сон. Мне виделась поляна, полная цветов и негромкая песня. Песня моей мамы.
Проснулась я только к вечеру, когда Кира уже ушла в душ, а Нуар разглядывал новоспёртые побрякушки. По крайней мере, он уже не крал драгоценности… Рейко в комнате не было, наверное, решил прогуляться. Я поднялась с кровати, мне казалось, что ничего не произошло, мой разум старался отгонять плохие мысли. Если не вспоминать, не думать, может мне удастся жить нормально?
Коридоры уже опустели, и я побрела к кабинету Таши, но, увы, её там не было. Не зная, чем ещё себя занять, я вернулась в комнату и съела шоколадку. Стало легче. Рейко отсутствовал и мне было от этого не по себе, в руках я вертела амазонит, подаренный Евой, чтобы успокоиться, но заснуть удалось, только когда горизонт посветлел.
Шёл снег, крупными хлопьями покрывая зелёную траву. Сквозь холодное покрывало пробивались ярко-алые цветы, лепестки которых падали на снег, темнея и рассыпаясь пеплом. Пахло дымом и горящей плотью, а вдали слышались крики. Я оглянулась, пытаясь понять, откуда исходит звук. Наткнувшись на яркие красные глаза, я вздрогнула и отступила, запнувшись обо что-то. Теперь кричать пришлось мне — я споткнулась о чьё-то сожженное тело.
— Алиса! Алиса, проснись! — Кира заботливо окатила меня водой.
Судорожно дыша, я села на кровати. Сердце выплясывало внутри грудной клетки дикий танец, от чего в висках громко стучало. По щекам стекала не только вода, но и слёзы. Кира присела на край кровати, с опаской взглянув на меня и протянув полотенце. Я всхлипнула и принялась вытираться, пытаясь утихомирить дрожь. Что-то мне подсказывало, что сон вещий. Нужно поговорить о нём с Ташей: я не хочу так умирать.
К кабинету наставницы я почти бежала, но пришлось резко затормозить, когда я увидела пару инквизиторов, стоящих у дверей. Кто-то подошёл сзади и крепко сжал мой локоть, от испуга сердце ухнуло и скатилось куда-то вниз. Я медленно оглянулась и увидела обожжённое лицо Давида. Мужчина поднёс палец к губам и кивнул на коридор, я кивнула и помчалась обратно, в комнату.
— Да что такое? — Кира раздраженно откинула книгу в сторону, когда я ворвалась и прижалась спиной к двери, сползая по ней.
— Алиса, ты в порядке? — обеспокоенно спросила Ева, сидящая по-турецки на моей кровати.
— Таша… Там… Там, у её кабинета, инквизиторы! — ответила я, пытаясь отдышаться после забега.
Подруги переглянулись. Ева выглядела удивленной, а вот Кира вдруг стала болезненно белой, на мгновение задержав дыхание. Рейко уже был здесь и вскинул морду, внимательно разглядывая меня оранжевыми с искорками глазами.
— Кира, ты знаешь, что случилось? — Спросила Ева, от которой не укрылось выражение лица Киры.
— Догадываюсь. Надеюсь, я не права…
— Может Лора что-то знает? — всполошилась Ева. — Она утром, по-моему, ходила к Таше.
— Что эта стерва там делала? — нахмурилась Кира. — Если это она виновата…
— Боги, Кира, прекрати! — Ева нахмурилась. — Я знаю, что Ева рассказала о твоих незаконных практиках, но она заботилась о тебе! Вы ведь были подругами!
Соседка фыркнула и отвернулась, скрестив руки. Я в ужасе уставилась на Рейко, который чувствовал все мои эмоции. Что, если это моя вина? Она рассказывала мне всё, думая, что куратор не следит за ней, но вдруг он смотрел, слушал? «Ты не виновата», — раздался голос Рейко, которого сейчас было слышно лишь мне. «Я заставила её рассказать!» — по спине прошёл холодок. «А она согласилась. Ты последняя, кто может быть виновен в этом», — настойчиво ответил лис, подходя ко мне и тыкаясь мокрым носом в мою ладонь.
Ева всеми силами старалась приободрить нас, она притащила из столовой еду, напоила нас какао и говорила, говорила, говорила. Она заставила меня держать амазонит и плела мне косу, что-то шепча, а после принялась за Киру, но та ей не далась. А мне уже стало гораздо легче, проблемы остались за плотной пеленой густого тумана. Я обратила внимание на грязные лапы Рейко и заставила его вымыть лапы, а там перешла и на шерсть. Лис извивался и пытался убежать скорее для проформы, а на самом деле, он явно хотел, чтобы я занялась хоть чем-то. Ева стояла на изготовке с полотенцем, а Кира ушла за информацией. Когда мокрый Рейко назло улёгся на кровать, а я улыбалась над глупой, но забавной историей Евы, соседка вернулась. Она была всё такой же хмурой, а на мой молчаливый вопрос только головой покачала и рухнула на кровать, скинув ботинки.
Когда до отбоя оставался час в комнату постучали, а затем заглянула Эдита. Она молча прошла внутрь, пристально поглядела на Еву, которая, смущенно опустив взгляд, пробормотала, что ей пора и вышла. Директриса взяла стул, стоящий у стола Киры, и, скинув с него вещи дочери, поставила в центр комнаты и села на него. Она достала портсигар и вытащила сигарету, помедлив, протянула её Кире, которая смущенно залилась краской, но приняла. Эдита затянулась и дала прикурить своей дочери. Комнату наполнил ментоловый дым.
— Что с Ташей? — спросила Кира, выдыхая облачко, которое поднялось к потолку. Нуар, чувствуя беспокойство хозяйки спикировал ей на плечо, и девушка осторожно погладила его.
— А ты как думаешь? — раздражённо ответила вопросом Эдита. — Она никогда не отличалась умом, а тут… так подставиться… Собственно, я здесь затем, чтобы предупредить — вас будут опрашивать.
— Когда? — Кира замерла с сигаретой в руках, с беспокойством глядя на свою мать.
— Надеюсь, что завтра… Давид будет голосовать за полное рассмотрение, но… инквизиторы могут решить, что оправдания для такого не существует…
Кира, не стесняясь в выражениях, прокомментировала ситуацию, а Эдита пристально уставилась на меня.
— Она рассказала тебе, да?
В ответ я кивнула, и директриса подхватила матерную речь дочери. Она потушила сигарету о стол поднялась и вышла, Кира немного удивлённо поглядела вслед матери и перевела взгляд на меня, но спрашивать ни о чём не стала.
Стоит ли говорить, что ни мне, ни Кире не удалось уснуть нормально. Соседка ушла в спортивный зал, захватив с собой боккен. Мне же пришлось сжимать амазонит и обниматься с Рейко, шерсть которого теперь была очень мягкой и пахла шампунем. Сны были тревожные, но не запоминающиеся, а проснувшись, я поняла, что сейчас всё ещё ночь. В темноте комнаты мне удалось разглядеть — постель Киры пуста. Нуар и Рейко тоже отсутствовали, от чего я остро почувствовала одиночество.
Дверь комнаты приоткрылась, и я вздрогнула, увидев Каспара, который держал на руках Киру. Парень прошёл внутрь и положил подругу на её место, а затем посмотрел на меня и грустно улыбнулся. Инквизитор будто говорил, что всё знает, что скоро нас ждёт что-то плохое. Очень плохое. И я нервно сглотнула, чувствуя, как защипал лоб. Что же мне делать?