— Алиса, я не виновата! Я хотела как лучше! — девушка набросилась на меня с остервенением умалишенной. Она схватила мои руки и трясла их, испуганно глядя в мои глаза. Её тёплые глаза казались мне потускневшими и сумасшедшими.
— О чём ты? — я отшатнулась, прижимаясь к тёплому боку Рейко.
— Х-хотела, как лучше! — продолжала Лора, цепляясь за моё платье.
Рейко оскалился, его шерсть вздыбилась, а глаза начали поблёскивать. Он встал на лапы и зарычал. Однако, его защита мне не понадобилась. На Лору налетела взбешенная Кира. Она толкнула её к стене и отточенным движением ударила под дых. Лора повалилась на пол и нога, обутая в тяжёлые ботинки, нещадно ударила девушку по лицу. Кира схватила Лору за волосы, резко потянув вверх, и припечатала её головой об стену. Выбежал Каспар, оттаскивая Киру. Нуар, следуя примеру хозяйки, клюнул Лору, попав ей по щеке. Из царапины пошла кровь. Сюда же добежал и Мельхиор со Стасом. Каспар встряхнул Киру и приказ ей остановиться, а перечить куратору она не могла.
Стас, оценив обстановку, как ни странно, комментировать ничего не стал, только прожёг меня ненавидящим взглядом и бесцеремонно потянул рыдающую Лору за собой.
— Проклятье! Кира! — рыкнул Каспар. — Ты же сказала, что не будешь делать это!
— Я соврала, — бесцветным голосом ответила девушка, опускаясь на пол.
Белый снег за окном всё летел, на полу остались капли крови Лоры, а перед моими глазами стояло обугленное тело Таши. Сон сбылся.
Мельхиор помог мне подняться, и под тихую ругань Каспара мы побрели обратно в нашу комнату. Меня всё ещё заметно потряхивало, но реветь снова я не стала. Сидя на кровати и обнимая Рейко, я глупо пялилась на пол. Киру ругал её куратор за безрассудство, но быстро сдулся, хотя бы потому, что моя соседка была не в состоянии его слушать. Она поджала губы и крепко стиснула кулаки, а глаза её наполнили слёзы, но плакать она не собиралась. По крайней мере сейчас.
— Сегодня Вас будут допрашивать, — нарушил недолго продолжавшуюся тишину Мельхиор. — Вы знали про корону?
Я судорожно вздохнула, сжимая загривок Рейко. От куратора это не укрылось и он пристально посмотрел на меня, от чего у меня пошли мурашки. Мне начинало казаться, что сейчас Мельхиор лично отведёт меня на костёр. На этот раз слёзы удержать не удалось, и я зашлась плачем. Каспар буквально впихнул мне стакан воды в руки и заставил выпить. Реветь перестала, но всхлипывала до сих пор.
— Успокойся, — Мельхиор подсел ко мне, положив руку на спину, — никто не собирается вести тебя под суд. Мы хотим помочь.
Кира подняла голову и недоверчиво, с явной неприязнью, поглядела на моего куратора.
— Оба твоих родителя из инквизиторов. Что ты можешь понимать? — зло процедила соседка.
— Так, Кира, не делай мне нервы и новые проблемы, я сам умею, — ответил за друга Каспар. — Мы защищаем вас! Если кто-то узнает о вашем молчании, лучше не будет. Так что давай отложим твою ненависть, идёт, милая?
— Я тебе не милая, — пробурчала Кира, отворачиваясь.
— Отлично! Значит, будем считать, что договорились, — Каспар плюхнулся рядом с Кирой, которая тут же отодвинулась на другой конец постели.
— Я не буду свидетельствовать о короне, — начал Мельхиор, — но…
Каспар напряжённо выпрямился и сердито уставился на коллегу, нахмурив тёмные брови.
— Против Киры мне нечего сказать, — поспешно добавил мой куратор. — Я говорю об Алисе.
Мне стало не по себе, от страха находила тошнота, а слёзы лили не прекращая. Рукой я старалась стереть с лица их и противные сопли. «Алиса, всё будет хорошо, обещаю. Не бойся», — прошептал голос Рейко в голове.
— О чём ты? — набычилась Кира.
— Алиса меня отлично поняла, — Мельхиор покосился на моё лицо, которое я прятала в ладонях.
О, я понимала! Он поймал меня, теперь не отвертишься. Мне очень хотелось верить своему фамильяру, но получалось плохо: перед глазами всё ещё стояла картина казни, на которою я почти не смотрела, но которая впилась в мой разум пиявкой.
Раздался звонок, и Каспар спешно вытащил телефон. Он коротко ответил и поднялся, поманив за собой Киру. Перед тем, как уйти, подруга бросила на меня взгляд, но я так и не поняла, что он обозначал. Я осталась наедине с инквизитором. Ну, почти наедине, ведь со мной всё ещё был Рейко, за которого я судорожно цеплялась, словно утопающий за того глупца, что решил помочь.
— Тебе помогала Таша? Это она показала, как обрывать связь? — спросил Мельхиор.
«Кивай!» — раздалась команда Рейко. Я послушно выполнила её, не в силах ничего никому ответить.
— Хорошо. Значит, буду молчать — сказал инквизитор. — Ведь это больше не повториться?
— Н-не п-повтор-рится, — сквозь всхлипы ответила я.
Не знаю сколько мы сидели, но я успела более-менее успокоиться, когда зазвонил телефон Мельхиора. Инквизитор поднялся, сказав, что нам пора. Рейко пришлось оставить, так что никакой моральной поддержки у меня не было. Мы дошли до одного из кабинетов, встретив по пути задумчивую и растерянную Киру, которую сопровождал хмурый Каспар.
Мы с куратором вошли внутрь комнаты, где за столом, сидел незнакомый мне инквизитор с длинным носом и острым взглядом. Давид Адамович в кресле, за его спиной, сжимал трость, а у окна стояла та, которую я бы узнала среди миллионов. Короткая стрижка боб, светлые волосы, худое телосложение и яркие, полные ненависти глаза.
— Здравствуй, падчерица, — холодно приветствовала Эвелина, садясь рядом с неизвестным.
Горло спёрло, а слёзы подступили вновь, сердце стучало, как бешенное, и я почувствовала, как затряслась нижняя губа. Ещё чуть-чуть и у меня случится истерика. Я села напротив неизвестного мужчины, силясь сдержаться. Рядом сел Мельхиор и совершенно неожиданно сжал мою ладонь.
— Добрый день, Алиса, — подал голос неизвестный мужчина.
Далее он задал мне вопросы насчёт Таши и я отвечала почти честно, а затем он перешёл на Мельхиора. Ему он, как ни странно, задал гораздо больше вопросов, которые сводились к моему поведению и странностям. Мельхиор ни разу не соврал, он очень умело недоговаривал, что даже если вдруг остальные узнают, он сможет выкрутится. Когда я подумала, что всё закончилось, что теперь я могу уйти к себе и уснуть, лишь бы не думать в очередной раз о своей наставнице, как в разговор влезла Эвелина:
— Притворство! Она одурачила даже своего куратора! Я считала этого мальчика одним из самых смышлёных, но и он купился на её игру.
Мельхиор перевёл тяжёлый взгляд на мою мачеху. Его стальные глаза глядели без эмоций, и если бы этот взгляд предназначался мне, то я бы уже билась в истерике. Однако Эвелина сделала вид, что не обратила внимания.
— Она агрессивна и изворотлива, словно змея! — продолжала заливать мачеха. — Ей ничего не стоит убить кого-то из нас. Она втирается в доверие, а затем захватит…
— Эвелина! — грозный хриплый голос Давида производил впечатление. — Всё, что Вы говорите — домыслы. Нам нужны факты. Если Вам нечего больше сказать, то лучше промолчите.
Я благодарно посмотрела на отца Киры.
— Помяните моё слово, господа, эта злобная девчонка ещё доставит нам проблемы. Уж я-то знаю её скверный характер…
— Это ты злобная стерва! — я подскочила, не выдержав.
— Вот видите, — ухмыльнулась Эвелина.
— Сука! Я тебя ненавижу! — вся злость, весь страх вылились в эту фразу, и я рванулась на мачеху.
Женщина отскочила, вид у неё был удивлённый. Мельхиор схватил меня, дернул на себя и крепко сжал, шепнув на ухо:
— Спокойно, она тебя провоцирует.
Я задрожала, прижимаясь спиной к своему куратору. Он был прав, именно этого Эвелина от меня и добивалась. Может не того, что я кинусь на неё, но на то, что я покажу свою агрессию она точно рассчитывала.
— Что ж, Мельхиор, отведите свою подопечную в комнату, думаю, с неё сегодня хватит, — примирительно сказал длинноносый.
Куратор кивнул и вывел меня из кабинета, и мы пошли обратно.
— Мельхиор, — тихо позвала я, — спасибо.
— Не за что. Мне тоже влетит, если ты сделаешь что-то подозрительное. Так что имей в виду, — недовольно отозвался блондин.
— За что же меня так все ненавидят? За то, что я ведьма? Но я не выбирала родиться ею! — снова выступили слёзы.
Мельхиор с сочувствием посмотрел на меня:
— Я не ненавижу тебя. Мне жаль, если я заставил тебя так думать. Просто… просто ты вела себя подозрительно. Но, похоже, всё это было из-за твоей наставницы. Надеюсь.
Когда мы уже шли по второму этажу я увидела Еву с её куратором, которых проводила удивлённым взглядом.
— Что Ева может сказать о Таше? — нахмурилась я.
— Дело идёт не по ней, — ответил Мельхиор, останавливаясь у двери в мою комнату. — Дело открыто на тебя.