Выбрать главу

      Пауза затягивалась и я почувствовала руку Евы. Она гладила меня по спине и сама плакала, добрая душа.
      — Нечего нюни распускать! — рявкнула Кира. — Думаешь твои слёзы или истерика как-то помогут? Нет! Всё, что может сейчас помочь — это Королева Шабаша, а её у нас нет, так что заткнись и смирись с этой долбаной жизнью!
      — А ты только так и делаешь, да? — зло бросила я. — Миришься со всем, строишь из себя самую умную, но сама-то ничего не сделала!
       — Девочки, — растерянно прошептала Ева, — не ссорьтесь. Это уж точно не поможет. Вам обеим стоит успокоиться. В том, что произошло нет ничьей вины.
       — Ты права, Ева, — пробормотала я, устыдившись. — Схожу-ка я за чаем, проветрюсь.
      Рейко поспешил за мной, к двери, и мне стоило больших усилий, чтобы не отшатнуться от него. Я побрела вперед, уныло наблюдая, как мимо меня проносится Каспар, видать, Мельхиор доложил, что Кира сказала сочетание слов: «Королева Шабаша». Неужели только за это можно получить наказание? Только за слово? Хорошо, что мой куратор уже не следит, а то я бы сейчас шарахалась от собственной тени.
      — Поболтаем? — раздался голос Рейко в моей голове.
      — Да, например о твоём друге, — я выдержала паузу, — Бальтазаре.
      — А я чувствовал, что ты следишь за мной, да и стук твоего сердца было сложно не услышать, — хмыкнул лис.
      — Кто ты такой? — нахмурилась я, останавливаясь посреди пустынного коридора.
      — Рейко. Твой фамильяр. Тут без изменений. Только вот я не дух, а демон. Демон-лис. Королеве Шабаша положен сильный фамильяр.
      — Я не она, — мой голос прозвучал еле слышно.
      Лис недовольно повернул голову, провожая взглядом двух печальных ведьм в шляпах. Мы спустились вниз и зашли в чулан, где хранились мётлы учениц. Полёты сейчас были запрещены и можно было быть спокойной — никто не потревожит нас.
      — Так ты знал, что я слежу за тобой… Почему же ничего не сделал?
      — Мне просто не хотелось скрывать это от тебя. А Бальтазар взял с меня клятву, что я не скажу тебе о том, что… Не могу сказать. Клятва.
      — Но ты вывернулся и показал, что связан с ним. Зачем?
      — Я служу тебе, я твой фамильяр, а ему оплачиваю старый долг. Конкретнее сказать не могу. Разве что… Не верь ему. Он всегда действует в каких-то, только ему известных интересах.

      Разговор был окончен и мы продолжили путь на кухню. Мне без вопросов вручили поднос с тремя чашками чая и тарелкой шоколадного печенья. Мне нравилась эта система — ученицы могли есть и в своих комнатах, а посуда затем своим ходом возвращалась на кухню. Я горько усмехнулась. Это было волшебством для меня, но похоже за любые чудеса приходится расплачиваться.
      Мне казалось, что началась новая жизнь, что я стану отменной ведьмой, утру нос Эвелине, обзаведусь остроконечной шляпой и пятью очаровательными котами, а проблемы останутся далеко позади. И вот продолжается старая жизнь, ещё более запутанная, я неумеха в магии, Эвелина всё так же действует на нервы, даже сильнее, шляпа у меня обыкновенная, а вместо котов демон-лис, да и проблем становиться только больше.
      — Рейко, — позвала я, — ты можешь устроить мне встречу с Бальтазаром?
      Лис кивнул, хотя, похоже, не был слишком доволен моей идеей.
      В нашей комнате уже была толпа. За столом Киры сидел Каспар, пока сама девушка полулежала на кровати и демонстративно не обращала ни на кого внимания. Ева скромно присела на край моей кровати и нервно теребила браслет из кристаллов на руке. Мельхиор привалился к стене и сложил руки на груди.
      Я молча прошла внутрь комнаты, поставила поднос и подала чай Кире и Еве. Обе благосклонно приняли его, Еве уже не терпелось чем-то заняться, а Кира просто была не прочь горячего ароматного напитка.
      — Алиса, можно с тобой поговорить? — спросил Мельхиор, добавляя настойчиво: — Наедине.
      Мне пришлось выйти из комнаты, оставшись один на один со своим куратором. Тяжёлый взгляд серых глаз действовал на меня удручающе, эффект добавляли тёмные стены коридора, а где-то вдали слышались непонятные скрипы. Я обхватила себя руками и уставилась на носы чёрных оксфордов, которые носил Мельхиор.
      — Я знаю, что тебе тяжело, — со вздохом начал инквизитор. — Последнее, чего мне хотелось — это… того, что произошло, но повернуть время вспять нельзя. И тебе следует продолжать жить, в том, что случилось, нет твоей вины и сейчас ты не должна поддаваться провокациям со стороны кого бы то ни было.
      С интересом, я подняла голову: неужели он меня успокаивает? Инквизитор. Ведьму.
      — Спасибо, Мельхиор, — тихо ответила я, не особенно принимая его слова.
      Посчитав разговор оконченным, я повернулась к двери, но инквизитор ухватил меня за руку, заставляя вернуться на место. Холодные серые глаза смотрели прямо в душу, и от страха у меня захватило дыхание. Стоит ему узнать о сущности Рейко, о Бальтазаре — мне конец. Тогда у меня будет только выбор между огнём и водой.
      — Алиса, ты в смятении. Я молчу о своих подозрениях сейчас, но… Если что-то произойдёт, я не смогу тебя защитить. Ты на перепутье и свернуть не туда очень легко, ты сама не заметишь, как окажешься на тропе, где есть лишь война, смерть и слёзы. Не оступись.
      — Похоже, я уже свернула не туда, — грустно усмехнулась я, выдёргивая свою руку из крепкой хватки Мельхиора.
      Вдруг что-то громко хлопнула, и мне послышался крик Киры. Мы с инквизитором, не сговариваясь ломанулись обратно в комнату, где Ева, подобрав ноги пила чай, жуя печенье, а Кира избивала Каспара подушкой.
      — Верни печенье, скотина! — орала девушка.
      — Верховный Инквизитор! Каспар, что ты опять устроил? — нахмурился Мельхиор.
      — Она не давала мне печенье! — возмутился Каспар, показательно запихивая в рот целую печеньку.
      Я невольно улыбнулась этому переполоху — такие моменты очень ценны. Думаю, ради них, таких мелочей, стоит жить.
      — А знаешь что? — вспылила Кира, поправляя волосы. — Жри свои шоколадные печенья! А я пойду за вишнёвым пирогом!!!
      Девушка вышла, громко хлопнув дверью. Каспар ухмыльнулся и поставил тарелку на стол, запивая печенье чаем.
      — Тебе так нравиться над ней издеваться? — вздохнул Мельхиор.
      — Немного, — задорно улыбнулся куратор Киры, и тут же вернул себе серьезность. — Но пусть она лучше думает о противном инквизиторе, чем о смерти своей тёти.
 

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍