– Я даже знаю, что делать, – улыбнулась Алла. – Дай сигарету!
– Зачем? – нахмурилась Вика.
– Вдруг Костя меня бросит, если я курить начну.
– Если по-настоящему любит, то не бросит. И не надо начинать.
– Да я уже, в общем-то, начала…
Алла больше баловалась, чем курила, но сигаретный дым уже не вызывал тошноту.
Вика закурить ей не дала, но и пачку со стола не убрала. Алла сама взяла сигарету, щелкнула зажигалкой. Затянулась – не закашлялась.
– На панель выставляться не пробовала? – с насмешкой глянув на нее, спросила Вика.
И вторая затяжка не должна была доставить хлопот, но Алла все-таки закашлялась. Но это скорее от удивления, чем от едкого дыма.
– Куда?! – оторопело уставилась она на мачеху.
– Ну, если ты проституткой станешь, то Костя точно от тебя отстанет… Раз уж курить начала, то давай на панель… А может, лучше сразу на наркотики перейти? А что, тогда Костя тебя точно бросит.
– Издеваешься?
– Воспитываю.
Вика затушила сигарету, взяла со стола бутылку коньяка. Отец, отправляясь в путь, выпил на посошок, и они составили ему компанию. На этом застолье должно было и закончиться. Но, похоже, Вика так не считала.
– Чтобы у твоего отца все было хорошо! – наполняя рюмки, сказала она.
– Семь футов под килем.
– Вот и я о том же… – кивнула Вика. – И за Костю твоего выпьем. И за то, чтобы ты его не разочаровала… Куревом не увлекайся, а то ведь затянет, жалеть будешь.
– Ну, сегодня-то хоть можно.
Вика кивнула. И снова наполнила рюмки.
Сначала они выпили за отца, потом снова за него. Дошла очередь и до Кости.
– Не знаю, почему ты нос от него воротишь, – в хмельном раздумье произнесла Вика. – Видела я его, нормальный парень. Ну, не супермен, зато ты за ним как за каменной стеной будешь.
– А если я его не люблю?
– Любовь – это палка о двух концах… Была у меня первая любовь…
Вика вытащила из пачки сигарету, закурила. И так ушла в свои собственные мысли, что забыла о разговоре. Алла же не хотела спрашивать ее о какой-то там любви, ведь ясно же, что не с отцом она первый свой роман крутила. А она должна только его любить. Если стала его женой, то и речи не должно быть о других мужчинах.
И все-таки любопытство взяло верх. Правда, понадобилась еще пара рюмок, чтобы его разогреть.
– Вика, ты там что-то про первую любовь говорила, – как бы невзначай напомнила Алла.
– Говорила… Ничего хорошего из этого не вышло. Я его любила, а он об меня ноги вытирал… Потом Олег был. Он меня любил, а я его – нет. И мы счастливы были… Я с Володей и близко такой счастливой не была, как с Олегом… Кажется, нам уже хватит. – Вика двумя пальцами взяла бутылку за горлышко, подняла над столом. Сделать это было нетрудно, поскольку в ней оставалось на донышке. – Допьем, и все.
Но потом ей вдруг захотелось выпить за любовь к новому мужу. Оказывается, с ним она узнала, что такое настоящее счастье, потому что любовь у них взаимная.
На столе появилась вторая бутылка.
– Только вот как полгода ждать его буду, не знаю, – задумчиво проговорила она. – Тяжелое это дело – ждать.
– Ничего, привыкнешь, – с важным видом кивнула Алла.
– Жаль, что ты в Краснодар уезжаешь, – покачала головой Вика. – Одной совсем будет скучно.
– Так я, может, еще и не поступлю.
– Зачем тогда пытаться?
– Ну, попытка не пытка… Если провалюсь, здесь учиться буду.
– И замуж за Костю выйдешь. Будем вместе на берегу сидеть… Нам же не будет скучно?
– Ну, я не думаю… – Алла уже порядком захмелела, и так хорошо ей было сейчас в компании со своей незлой мачехой, что и любовь к ней вдруг проснулась.
– Я отца буду ждать, ты – Костю… Только этим делом увлекаться не надо.
Вика налила еще по рюмочке и решительно убрала бутылку в холодильник. Впрочем, Алла больше и не хотела. Вернее, уже не могла.
– О! Да ты, родимая, перебрала, – с осуждением к самой себе покачала головой Вика. – Ты уж меня, дуру, извини.
Какое-то время Алла сидела за столом, пытаясь вернуть себя в чувство, затем ее потянуло в сон. Она поднялась, но едва удержалась на ногах – так сильно ее качнуло.
Вика помогла ей добраться до кровати, раздела и накрыла одеялом.
– Если хочешь, я останусь, – сказала она, потушив свет.
Алла кивнула. Она действительно не хотела, чтобы Вика уходила. Матери давно уже нет, отец в рейсе, а ей так нужна живая и, главное, родная душа рядом.
– Мне тоже плохо одной, – прошептала Вика и вдруг залезла к ней под одеяло. Как была в сарафане, так в нем и прижалась к ней. Прижалась и затихла.
Алла вдруг поняла, что ей уже не хочется спать. Так приятно было лежать в обнимку с Викой, что захотелось вдруг поговорить о любви. Пусть она расскажет ей о своих мужчинах, это же так интересно… Но Вика не могла ни о чем говорить. Оказывается, она уже спала, когда Алла повернулась к ней лицом. От нее приятно пахло коньяком и духами. Да и сама по себе она приятная, а раз так, то Алла совсем не прочь заснуть в обнимку с ней. Тем более сон снова стал наваливаться на нее…
Глава 2
Дождь лил третий день кряду. Мокрая земля под ногами, в туфлях вода чавкает. Наверняка гробы с покойниками под землей залиты водой.
А Мише не все равно, что происходит сейчас там, под землей. Во-первых, справа от него старое кладбище, слева – новое, и волей-неволей мысли крутятся вокруг могильных крестов. Он ведь и сам запросто может загреметь на два метра под землю. «Стрелка» у них с «красногвардейскими», а эти ребята очень серьезные. У них и бригада мощная, и стволы в арсенале имеются. Если они удачно наедут, то землекопам работы прибавится. И вряд ли хоронить будут бандитов из Красногвардейского района. Скорее всего, Мише и достанется. И его положат, и всех пацанов, которые с ним.
А «красногвардейские» умеют наезжать круто. Тактика у них простая – подъехали, вынули стволы и стрелять. Из гранатомета запросто пальнуть могут… А к этому как раз все идет. Они считают Мишу Кустаря беспредельщиком, а с такими у них разговор короткий. К тому же «стрелку» они забили у кладбища. Здесь они в прошлом году положили целую бригаду залетных…
А Миша не беспредельщик, просто ему нужно место под солнцем, а в Артемске все уже поделено. Но ведь у него есть сила, и он должен взять свое. В бригаде у него восемь бойцов, ребята отчаянные. Каратисты, боксеры, а Джонсон и Трехан даже в Чечне успели повоевать. Да и Миша на срочной службе афганскую границу охранял, ему тоже однажды в перестрелке с «духами» пришлось поучаствовать, так что он тоже знает, как пахнет порох. И кровь ему приходилось проливать, правда, не на войне. В зоне был случай…
Настроение боевое, ствол снят с предохранителя. И все равно неспокойно на душе. Вдруг «красногвардейские» переиграют, тогда Миша сам ляжет в могилу и будет там бултыхаться в воде…
Оружие у его пацанов серьезное. Спасибо Джонсону, это он организовал «экскурсию» в свою родную часть, а там прапора оружием торгуют и оптом, и в розницу. В Чечню пришлось ехать, с риском для жизни, но пацаны у него боевые, им ничего не страшно. Да и Миша отнюдь не робкого десятка, более того, ему даже нравится рисковать собой. Любит он, когда внутри все закипает от адреналина. И умереть он готов. Только не хочется в пропитанную водой землю, потому и колотит его слегка изнутри.
– Едут! – напрягся Рябой.
В пелене дождя вырисовался силуэт вражеского джипа. «Красногвардейские» обещали с десяток бойцов, эту силу в одну тачку не уместить, значит, за первой должна была следовать вторая. Но нет, машина только одна.