— И как вы собираетесь служить мне?
— Выполняя ваши приказы.
— Как я могу доверять вам?
Рутвен сделал шаг к ней. Она была поражена, когда он поднял ее со стула и, прижавшись губами к ее губам, страстно поцеловал ее. Она попыталась вырваться в гневе, но была еще так слаба, что оказалась беспомощной в его руках.
— Вы… наглец, — выпалила она.
— Я люблю вас, — сказал Рутвен. — Я боролся с этим, но тщетно. Я выручу вас из этой тюрьмы. Я посажу вас на трон. Правду говорят, что вы — самая желанная женщина в Шотландии. Я бы даже сказал, во всем мире…
— Я приказываю вам отпустить меня, — закричала она.
Но он засмеялся над ней. Он запомнил слухи о том, как Ботуэлл отмел ее протесты. Она была королевой — это правда, но она была совершенно женственной. Именно покорность Ботуэллу привела ее в такое состояние. Она не была предназначена на роль одинокой правительницы, как Елизавета по ту сторону границы. Прежде всего ей была уготована роль женщины. И только по воле случая она была еще и королевой. Ботуэлл покорил ее; то же сделает и он. Его нетерпеливые руки скользнули по халату, и она в панике закричала:
— Джейн! Мари! Где вы?
Но его рука уже закрыла ей рот. Он решил повторить сцену в доме Бучанана, когда Ботуэлл вошел к ней без доклада и сорвал одежды с ее трепещущего тела. Но все было совсем иначе. Воспоминания о Ботуэлле были живы, и это был не Ботуэлл.
— Мария, — задыхаясь, воскликнул он, — не зови их сюда. Это испортит все наши планы. Если узнают, что мы с тобой любовники…
С большим усилием она оттолкнула его, и хотя он все еще держал ее в своих объятиях, их лица уже не были рядом.
— Вы наглый дурак! — воскликнула она. — Неужели вы думаете, что я взяла бы вас в любовники? Неужели вы думаете, что вы просто должны были ворваться в мою комнату и оскорбить меня, чтобы я стала умолять вас о покровительстве? Вы, должно быть, сошли с ума, лорд Рутвен. И если вы не уберете от меня ваши руки, я закричу и позову на помощь. Я расскажу господину Линдсею, что вы сделали … что вы сказали мне.
Он не отпускал ее; он Снова схватил и прижал ее к себе, и она почувствовала, как его лицо плотно прижалось к ее лицу. Она попыталась схватить его за волосы, но он только дико засмеялся.
— Разве я многого прошу? — прошептал он. — Я освобожу вас. Я прошу только немного любви.
— Моя любовь никогда не будет принадлежать вам, лорд Рутвен.
Она вырвалась из его объятий и побежала к двери. Он оказался там раньше ее, преграждая ей путь.
— Вы ведете себя как скромная девственница, — недовольно произнес он. — Вся Шотландия знает, что это не так.
Лицо Марии стало ужасно бледным, и ее трясло от гнева.
— Я любила мужчин, — спокойно сказала она, — и мужчины любили меня. Я никогда не предлагала себя ради выгоды, милорд Рутвен. Вы ошиблись. Вы посягнули на личную жизнь королевы, а не какой-то проститутки. Сейчас же уходите. Хорошо, если я больше никогда вас не увижу. Тогда мне будет легче забыть ваше поведение этой ночью. Вам будет трудно, если я, сбежав из этой тюрьмы, припомню это.
Она выглядела так величественно, что Рутвена охватил ужас от содеянного. Он принялся извиняться:
— Простите меня, ваше величество. Боюсь, моя любовь к вам оказалась сильнее разума.
— Уходите, — сказала она. — И если вы хотите доставить мне удовольствие, держитесь от меня подальше.
Он поклонился и вышел, а она прислонилась к двери; ее сердце бешено колотилось, и она все еще дрожала. Она с трудом добралась до постели и легла.
Она думала: «На сей раз мне удалось усмирить его, но ведь могут быть и другие?»
Джейн и Мари в будущем должны спать в ее апартаментах. Иначе она никогда не будет чувствовать себя в безопасности от посягательств тех, кто должен охранять ее.
«Я должна бежать, — сказала она себе — Должен быть кто-то, кто поможет мне… без таких условий, какие предъявил Рутвен».
Мария в полудреме лежала в постели. Джейн спала у нее в ногах, а Мари на настиле на полу. Она не объяснила им причины, почему настояла на этом, но они догадались, что ее потревожил чрезмерным вниманием кто-то из мужчин этого дома; теперь они считали это неизбежным, поскольку ее красота восстанавливалась вместе с ее здоровьем.
Внезапный взрыв разорвал тишину. Джейн и Мари вскочили, вскрикнув от изумления, потому что комната озарилась красным светом.
Королева села в постели, откинув назад свои пышные волосы.
— Шотландские горцы пришли освободить свою королеву! — воскликнула Джейн.