Али не забывала пялиться на него так, словно никогда раньше не видела василисков. Это, кстати, был не просто василиск. Этого василиска Али прекрасно знала.
– Это василиск, – сказала Али какая-то горничная. Довольное выражение ее лица говорило, что она считает Али неотесанной деревенщиной. – Монархи Торталла послали его с дарам, чтобы приветствовать восшествие его величества на трон и назначение регентов. Он привез для короля чудесные игрушки, которые сами плавают и ходят, а для их высочеств драгоценности. Часто их не увидишь, василисков, даже здесь, при дворе, – она вздохнула, – он скоро отбывает. А жаль. Он намного симпатичнее других особых посланников.
Али с изумлением смотрела на Ткаа. Непривычному глазу василиск казался упитанным, но таким его делал мешок, привязанный к животу. «Что это несет Ткаа? – думала Али. – Не оружие. Тот, кто способен одним звуком обратить человека в камень, не нуждается в оружии».
Имаджан улыбнулась бессмертному, который искусно остановился как раз на таком расстоянии, чтобы она не получила растяжение мышц шеи, встретившись с ним глазами. Имаджан кратко поговорила с ним. Когда василиск через всю комнату пошел к принцу Рубиньяну отдать ему дань уважения, Нуритин встала и сделала Виннамин знак. Герцогиня немедленно приблизилась к Имаджан и присела перед ней. Грациозным движением руки Имаджан пригласила Виннамин присесть на место, которое только что покинула Нуритин.
Пока Ткаа шел через комнату, Али всматривалась в невысокого толстенького человека, который что-то шептал на ухо принцу. Отметив, что толстяк стоит так, чтобы никто не мог прочитать его речь по губам, Али поняла, что это Севмир Амбау, личный шпион Рубиньяна. Это ему принц поручал присматривать за собственным братом. Запомнив лицо Севмира, Али вернулась к наблюдению за Виннамин и Имаджан.
– Итак, Балитанги вернулись ко двору, – говорила принцесса с милой улыбкой. К ним скользнула горничная и наполнила дамам кубки вином. Али посмотрела на Ткаа и дала ему мысленный посыл. Теперь он знает, что она здесь. И если ему понадобится ее найти, он непременно это сделает, в этом Али была абсолютно уверена. Она не беспокоилась, что Ткаа каким-то образом выдаст ее. Этот василиск был одним из лучших папиных агентов.
Али продолжала осматривать комнату. Там и тут сидели или стояли люди. Они говорили, пили, закусывали, а тем временем рабы сновали между ними с подносами, полными угощений. Было очевидно, что, несмотря на увлеченность разговорами, люди в комнате не выпускают из виду обоих регентов. Имаджан и Виннамин беседовали, а Рубиньян стоял в дальнем углу. Кроме Ткаа, рядом с принцем-регентом находилась группа знатных гостей. Рубиньян больше слушал, чем говорил.
Али удалось прочитать по губам мужчин: они обсуждали пиратские рейды у берегов Архипелага. Один обвинял другого, что тот имеет с пиратов прибыли. Второй ответил, что тому следует лучше следить за своими пиратами. Спор грозил перейти во взаимные оскорбления, когда Рубиньян, положив руку на плечо одного спорщика и улыбнувшись другому, сказал, что прикажет флоту увеличить патрули. Он справился с ситуацией как умелый дипломат. Али была восхищена.
«Да забудьте вы про своих пиратов, – зарычал другой дворянин, это Али тоже прочитала по губам. – Я хочу знать, что сделано в связи с исчезновением сборщиков податей? Наводнение этой зимой смыло три моста в моей провинции, и мне нечем платить за новые! Мне нужны деньги от налогов!»
«До конца лета ты недосчитаешься гораздо больше, чем три моста», – подумала Али. Раскат смеха привлек ее внимание к Сарэй. Она стояла в центре группы молодых мужчин и женщин, и все они аплодировали какой-то шутке. Наличие большого количества мужчин не удивило Али: мужчины летели на Сарэй, как пчелы на мед. Гораздо больше она удивилась, увидев большое количество девушек возраста Сарэй или немного старше. И женщинам, похоже, Сарэй тоже очень нравилась.
Многие в этой группе были чистокровные луарины, и они, совершенно очевидно, не чувствовали, что унижают себя общением с полурэка. Еще слишком рано об этом говорить, но если молодые луарины охотно дружат с теми, в ком течет кровь рэка, то можно будет избежать кровопролития, которого Али так боялась. Очень легко представить этих благополучных, богатых людей мертвыми, гладкие колонны и сияющий пол – заляпанными кровью и исцарапанными мечами, и повсюду – черные всполохи волшебного огня. Это был кошмар Али. Она надеялась, что Улазим и другие руководители смогут удержать восставших от бессмысленного кровопролития.
Молодой, темнокожий мужчина склонился над рукой Сарэй. Он был одет как картакец, в желтую тунику с короткими рукавами, которая свисала ниже колен до самых сандалий, высоко зашнурованных. Его черные волосы были покрыты маслом и зачесаны назад, а на затылке завязаны в хвост. Хвост удерживала заколка из золота и янтаря. Али прочитала по его губам, что он просил Сарэй пожалеть человека, который, будучи так далеко от дома, тяжко ранен ее очарованием. Драгоценности сияли не так ярко, как его живые карие глаза.
Верейю подошла к Али.
– А, вижу, картакец нашел нашу леди. Надеюсь, он не разобьет ей сердце.
– Я думаю, она научилась управлять своим сердцем, – пробормотала Али. – Картакец, говоришь?
Верейю улыбнулась:
– Он тут самый заметный кавалер. Лорд Займид Хетним, самый молодой маг, которому суждено стать главой Королевских целителей. Близкий друг императора и дальний родственник императорской фамилии. Сейчас он путешествует по разным государствам, изучает иноземные способы исцеления.
– Храбрый малый, – отметила Али. Займид все не отпускал руку Сарэй.
– Так можно определить, что он не отсюда, – с горечью произнесла Верейю, – он будет флиртовать с рэка.
Займид выпустил Сарэй и позволил другому молодому человеку приблизиться и приветствовать ее. Сарэй обернулась к подруге.
– Мужчины стали намного красивее, или за год в деревне я просто отвыкла от всего этого? – спросила она.
Молодой человек с золотыми кольцами на каждом пальце нагнулся к Сарэй совсем близко и стал что-то нашептывать ей на ухо.
Верейю фыркнула.
– Граф Фердолин Томанг. Его семья владеет большей частью острова Джерикун, занимается торговлей закатными бабочками.
Али обернулась к ней и подняла брови в беззвучном вопросе.
– Маги используют бабочек для создания ровного ветра и заклинаний кладов. Закатные бабочки водятся только на Джерикуне.
Неподалеку от группы Сарэй, у самой стены, матрона с глазами и носом молодого Фердолина захлопнула веер с таким треском, что на нее оглянулись. Сам Фердолин и не подумал отворачиваться от Сарэй, хотя хлопок веера сопровождался красноречивым взглядом.
– Да, конечно, – весело сказала Верейю, – вдовствующая графиня Томанг недовольна. Никаких полукровок для ее драгоценного мальчика!
В поле зрения Али попала тетя Нуритин, она шествовала неторопливо, словно величественное судно в круизе, останавливаясь то тут, то там, чтобы обменяться с кем-нибудь то улыбкой, то словом. Наконец, она присела рядом с графиней Томанг и стала что-то говорить ей на ухо. Рукой Нуритин прикрывала рот, поэтому Али не могла прочитать, что она говорила, но Али заметила, что глаза графини то и дело пробегают по возвышению, где все еще стоял игрушечный замок, затем возвращаются к Сарэй. Веер ее задрожал. На этот раз она закрыла его гораздо тише и махнула служанке, чтобы та принесла напитков. Обе леди взяли по хрупкому хрустальному бокалу, улыбнулись друг другу и выпили.
– Ну-ну, – сказала Верейю удивленно, – видимо, сестра Эльсрена гораздо более угодна, чем дочка Мекуэна, полурэка. В позапрошлый год она сделала все, чтобы послать сына ловить бабочек и отдалить его от Сарэй.
– Можно спросить тебя кое о чем? – Али поманила Верейю за собой в магически защищенный угол. Теперь они обе стояли, повернувшись к комнате спиной. – Слушай, есть тут у вас кто-нибудь, кто доносит Топабоу?