Драконы вокруг гикали, по кругу разносился одобрительный гул, они ритмично постукивали хвостом, нетерпеливо махали крыльями, грозно трясли головой, топорщили шипы.
Аарон отступал, не давая противнику зайти себе за спину. Он двигался боком, так чтобы держать все части массивного дракона в поле своего зрения.
Они кружили по полю: Император двигался агрессивно, энергично, применяя технику запугивания; Аарон уворачивался и старался уловить каждый выпад, не попадаясь на ложные, защищался как мог. Но черный гигант ускорялся, выпады становились резче, хищнее, стремительнее. Аарон не успевал. С опозданием реагировал на чужие действия. И все чаще и чаще получал незначительные царапины. Император использовал все доступные конечности, от головы до хвоста; Аарон задействовал всё тело, используя вёрткость, гибкость и быстроту.
В конце концов, закидав противника серией атак, Император незаметным движением зажал хвост огненного дракона. И не давая опомниться, дернул, просто-таки подмяв тело Аарона под себя. Золотая чешуя скрылась за черной. Раздался глухой хруст. И словно в ответ, внутри все оборвалось, реагируя на этот звук. Мир сузился до одной точки, где последний раз был виден золотой блеск.
Кристиан стал действовать. От неожиданности Император отступил под чужим напором. Бьерн замешкался. Потерял контроль и обратился в человека. И только сейчас с особой ясностью стало понятно, что у него большие проблемы с контролем над драконьей сущностью.
Мужчина хмурился, пытался сосредоточиться. Челка на лбу взмокла. Он неотрывно смотрел на сжатый кулак, из которого слабо пробивался фиолетовый свет. Свет то гас, то снова вспыхивал и усилялся.
Шли секунды. Кристиану становилось все труднее отвлекать Императора и не подпускать того к Аарону. Который вяло пошевелился и с ревом, переходящим в стон, стал уменьшаться. Бьерн бросил бесплотные попытки превратиться и вынес обратившегося Аарона с поле боя в человеческом виде.
Они дошли до меня и супруг сел на землю. Зачем-то протянул ладони и вытирал… слезы?
— Здесь нам делать больше нечего, — хрипло сказал он и потянул меня вверх.
Аарон открыл портал и прежде чем шагнуть, утянув меня, встретился взглядом с Бьерном. Пару секунд ничего не происходило, а потом последний кивнул и тоже открыл портал. Но вопреки ожиданиям, когда мы шагнули в свой портал, он направился обратно. И в этот раз ему удалось принять облик дракона.
Глава 20
Время спустя…
Меня разбудил шум. Лениво перекатившись на спину, я блаженно потянулась и села. Поправила сорочку и одела мягкие тапки с забавными рожицами змей, которые делали вид, что свернулись вокруг моих ног.
В коридоре лежал ковер, но в последнее время я стала очень чувствительна к холоду, и мои заботливые мужья, не сговариваясь, подарили тапки, удобный халат с начесом (Толя), теплые носки для прикрытия, и тайно установили пол с подогревом (Костя).
Последнего я особенно отблагодарила, также умолчав за что благодарю, то есть приняв правила игры, сделала это «тайно».
Костя вообще оказался очень скрытным. Снаружи всегда равнодушный, холодный или расслабленный и спокойный, но внутри кипят такие чувства. А ещё он очень пылкий, стоит лишь посмотреть в глаза и дотронуться до руки, и он уже заведен. Его желание полностью становиться видным лишь в определённый момент. А Толина страсть неприкрытая, оголённая, чистая. Но даже несмотря на всех их различия, я люблю обоих. Очень глубоко и сильно. Каждого по разному, и если спросят кого больше, то точный ответ я не найду никогда.
— Не… надо! Ну, пожалуйста! — жалкий, умоляющий голос.
В ответ неприкрытый хохот. После которого снова всё загремело, затопало, забегало, затряслось.
Я поспешила спуститься по лестнице, но с аккуратно округлым животом это не так-то просто сделать. В этот раз беременность проходит легче, да и месяц всего шестой, но ощущение тяжести пришло уже на втором.
К концу «путешествия» я уже запыхалась и прежде чем пойти дальше, оперлась о стену. А затем мне открылась непередаваемая картина.
Теперь коротко постриженные, некогда огненные, а ныне просто рыжие, волосы растрепались и открывали золотую сережку в левом ухе. В темно-каштановых, когда-то красных с серебристыми прожилками, глазах плясали смешинки, а вокруг собрались лучики-морщинки. Сейчас на Толиных губах светилась озорная, мальчишеская улыбка, словно отражение мягкой, беззаботной Костиной улыбке.
Некогда белоснежные, а теперь золотисто-пшеничные волосы разлетелись и закрывали искрящиеся весельем, а синива глаз сменилась голубым оттенком. Слева, на шее темнела татуировка из плавно изгибающихся линий. Надо заметить, она ему безумно шла, очень красиво гармонируя с нежно-золотистым оттенком его кожи. А ещё благодаря ей весь его внешний вид абсолютно поменялся. Из характеристики «детская беззащитность», переросло в определение «юношеское разгильдяйство».