Проснулась Аврелия среди ночи. Очаг давно погас, и слабой прохладой веяло из неплотно закрытой двери хижины. Повинуясь безотчетному порыву, Аврелия встала, завернулась в ткань, которой была укрыта, и вышла за порог. Небо, еще темное, с восточной стороны уже окрашивалось в серовато-голубые тона, что свидетельствовало о приближении рассвета. «Как же долго я проспала», — подумала молодая женщина, осторожно ступая по каменистой дорожке, ведущей от дома в сторону морского берега. Слева между деревьями мелькнул огонь, и, направившись к нему, Аврелия увидела костер, разожженный перед входом в пещеру. Возле костра сидел Световид и нанизывал на крючья рыбу, которую, очевидно, собирался коптить. Аврелия поняла, что рыбак ночевал в пещере, предоставив свою тесную хижину гостям. Поежившись от ночной прохлады, она нерешительно приблизилась к живому огню. Световид посмотрел на нее с тем пристальным и откровенным любопытством, которое невольно смущало юную женщину. Сейчас он был в одних штанах, и его обнаженный до пояса торс казался в отсветах пламени отлитым из бронзы и напоминал статуи атлетов. Аврелия видела в молодом рыбаке лишь варвара, простодушное дитя природы, но не могла не отметить, что он недурен собой, а его диковатые повадки по-своему приятны. Он поманил ее рукой:
— Подходи смелее. Раз уж проснулась, то посиди рядом и поговори со мной. — Он пододвинул ей деревянный пенек, служивший скамейкой. — Хочешь есть? Скоро рыба испечется. Или, может, тебе хочется помыться? У нас после ливня набрался полный чан дождевой воды. Сейчас принесу.
Световид пошел к скале, по уступу которой вода во время ливня стекала, как по желобу, и взял стоявший внизу большой чан. Мускулы играли под загорелой кожей молодого рыбака. «Как легко несет он эту тяжесть», — вдруг подумала Аврелия и почему-то вспомнила хрупкого Светония, презиравшего ристания языческих атлетов.
— Вот, можешь помыться и сразу обсушиться возле огня, — предложил Световид, поставив чан рядом с костром. — Давай буду поливать тебе из черпака.
Он взял висевший на ветке дерева ковш с длинной ручкой и зачерпнул воды из чана.
— Не надо, я сама, — сказала Аврелия и протянула руку к ковшу, невольно выпустив при этом конец ткани, в которую была укутана.
Она тотчас поняла свою оплошность и придержала ткань, но было уже поздно: рыбак успел увидеть ее обнаженную грудь, и глаза его загорелись.
— Красивая! — сказал он, шагнув к Аврелии. — Не закрывай свое тело, я хочу на него посмотреть.
Она отступила и споткнулась, но он тут же удержал ее, схватив в объятия.
— Пожалуй, я не дотерплю до того срока, когда ты перестанешь оплакивать мужа, — заявил Световид, прижимая ее к себе. — Я же тебя спас, приютил, буду о тебе заботиться. Значит, я могу стать твоим мужем прямо сейчас.
Аврелия почувствовала, как гулко бьется его сердце, и ей стало страшно, что необузданный молодой дикарь сию минуту может взять ее силой, — и неоткуда будет ждать помощи, потому что ее несчастного отца этот белокурый силач способен прибить одной рукой. Напрягаясь в его объятиях и выставляя вперед локти, Аврелия испуганно выдохнула:
— Мы еще даже не связаны брачным обрядом, а ты уже…
— Так пусть твой отец сегодня же совершит этот обряд! — воскликнул Световид и, сдвинув вниз покрывало, которое Аврелия судорожно сжимала возле шеи, приник горячими губами к ее обнаженному плечу.
— Нет! Ты не должен меня трогать, пока я беременна, иначе прогневишь Бога и он покарает меня и тебя за этот грех!
Слова о Божьей каре насторожили рыбака, и он, ослабив объятия, удивленно спросил:
— За что ваш Бог нас покарает? Ведь никто, даже грозный Перун, не запрещает мужчинам и женщинам любиться.
В этот миг лихорадочно метавшиеся мысли Аврелии пришли в порядок и она нашла ответ, который годился и для Световида, и для нее самой:
— Я дала клятву, что не буду принадлежать ни одному мужчине, пока не рожу своего первенца. Дева Мария, Божья матерь, познала своего мужа Иосифа лишь после того, как родила Божьего сына. И я разделю с тобой ложе лишь после того, как родится мой сын. Так я поклялась перед Богом — и не отступлю.
В ясных глазах молодого славянина отобразилось удивление:
— А откуда ты знаешь, что у тебя родится сын, а не дочь?
— Я знаю, что у меня будет сын, — твердо ответила Аврелия, которая в эту минуту и сама была убеждена в правоте своих слов. — Я даже придумала мальчику мирское имя, а христианское ему дадут при крещении.