Я еще не решила, - возможно, она выберет небольшой шабаш, на всякий случай - прежде чем позволить более мощным участвовать в этом эксперименте. Может быть, демоны хотят дать своей умирающей расе жизненных сил, в которых они так отчаянно нуждались в течение последних нескольких столетий.
А если они будут возражать?
Манона достигла лестницы в свою личную башню.
Единственный кто возражает это ты, Астерина.
Это не правильно…
Манона схватила ее, разрывая ткань и кожу прямо над грудью.
Я заменяю тебя с Сорель.
Астерина не трогала лужу крови, стекающей вниз по ее тунике.
Манона снова пошла.
Я тебя предупреждала, и так ты решила игнорировать меня, я терпела твои выходки за своей спиной и ничего тебе не говорила, - никогда, ни разу за последние сто лет, но она изменила свое решение. - По состоянию на сейчас ты теперь Третья. Ты должна проявить себя и обладать хоть каплей контроля, тогда я пересмотрю решение.
Леди, - тихо сказала Астерина.
Манона указал на лестницу позади.
Теперь иди, чтобы рассказать остальным.
Манона, - сказала Астерина, мольбу в ее голосе Манона никогда не слышала раньше.
Манона продолжала идти, из-за красного плаща было душно. Она не особенно заботились, что Астерина должна была сказать, бабушка дала ясно понять, что любой шаг за линию, любое неповиновение, приведет к жестокому и быстрому исполнению. Плащ вокруг нее никогда не позволит ей этого забыть.
Увидимся в гнезде в час, - сказала Манона, не потрудившись оглянуться, когда вошла в свою башню.
И почувствовала человека внутри.
Молодая слуга встала на колени перед камином с щеткой и совком в руках. Она вся дрожала, лишь чуть-чуть, но привкус ее страха уже витал по всей комнате. Она, вероятно, была в панике от момент, когда ведьма переступала порог комнаты.
Девушка наклонила голову, и ее волосы скользнули по бледному лицу, но Манона успела поймать вспышку оценки в ее темных глазах.
Что ты здесь делаешь? – сказала Манона наотрез, ее железные ногти сжались вместе — просто чтобы посмотреть, что девушка будет делать.
У-у-уборка комнаты, - девушка заикалась слишком судорожно, слишком идеально. Послушная подчиненная была в ужасе, в точности так, как ведьма предпочитала. Только запах страх был реальным.
Манона отказалась от своих железных зубов.
Слуга опустилась к ее ногам, морщась от боли. Она сместилась настолько, чтобы изъеденная молью юбка ее платья качнулся, раскрывая толстую цепь между ее лодыжек. Правая лодыжка была искорежена, ее ноги были закручены в стороны.
Манона спрятала улыбку хищника.
Зачем они дали мне калекою слугу?
Я… я только выполняю приказы, - голос был водянистый, ничем не примечательный.
Манона фыркнула и направилась к тумбочке, ее коса и кроваво-красный плащ развевались за ней. Медленно, прислушиваясь, она налила себе немного воды.
Слуга собрала пыль быстро и ловко.
Я могу вернуться, когда не буду беспокоить вас, Леди.
Делай свою работу, смертная, и тогда уходи, - Манона повернулась, чтобы посмотреть, как девушка заканчивает работу.
Слуга заковыляла через комнату, кроткая, хрупкая и недостойная второго взгляда.
Кто сделал это с твоей ногой? – спросила Манона, прислонившись к спинке кровати.
Слуга даже не подняла свою голову.
Это был несчастный случай, - она собрала пепел в ведро. - Я упала с лестницы, когда мне было восемь, и тут уж ничего не поделаешь. Мой дядя не доверял целителям, чтобы пустить их в наш дом. Мне повезло, что я выжила.
Почему в цепях? – и не другая комната.
Чтобы я не смогла убежать.
Ты бы все равно далеко не убежала в этих горах.
Было небольшое ужесточение в ее тонких плечах, героические усилия, чтобы скрыть это.
Да, - сказала девушка. - Но я выросла в Перранте, не здесь.
Девушка сложила бревна. Она прихрамывала все больше с каждым шагом. Ходить вниз, тянуть тяжелое ведро с пеплом - еще одно несчастье, нет сомнений.
Если вам понадоблюсь, позовите Элиду. Охранники знают, где меня найти.
Манона смотрела на каждый хромающей шаг, который слуга сделала в сторону двери.
Манона почти выпустила ее, позволила ей думать, что она была свободной, прежде чем сказала:
Никто никогда не наказывал вашего дядю за его глупость с целителями?
Элида посмотрела через плечо.
Он Лорд Перранта. Никто не может.
Вернон Лочан это твой дядя. - Элида кивнула. Манона склонила голову набок, оценивая, эту нежную манеру поведения, так тщательно выстроенную. - Зачем дядя пришел?
Я не знаю, - выдохнула Элида.
Почему ты здесь?
Я не знаю, - сказала она снова, опуская ведро. Она подвинулась, опирая свой вес на здоровую ногу.
Манона сказала слишком мягко:
И кто же дал тебе эту комнату?
Она почти рассмеялась, когда плечи девушки изогнулись, и она опустила голову.
Я не… не шпион. Клянусь своей жизнью.
Твоя жизнь ничего не значит для меня, - сказала Манона, отталкиваясь от кровати и подойдя ближе. Слуга осела на землю, настолько убедительная в своей роли покорного человека. Манона ткнула железным концом ногтя в подбородок Элиды, наклоняя голову.
Если я узнаю, что ты шпионишь за мной, Элида Лочан, ты окажешься с двумя бесполезными ногами.
Запах ее страха забили нос Маноны.
Миледи, я клянусь, что н-н-не прикоснусь к вам.
Уходи, - острый ноготь Маноны упирался в подбородок Элиды, оставляя за собой струйку крови на полу. И только потому Манона отстранилась и слизала кровь Элиды со своего железного ногтя.
Она старалась держать свое лицо пустым, когда попробовала кровь. Девушка сказала правду.
Но Элида видела достаточно, и, казалось, в первом раунде их игра была закончена. Манона отпустила хромую девушку, и звон тяжелых цепей ушел вслед за нее.
Манона смотрела на пустой дверной проем.
Это было забавно, позволить ей думать, что ведьма была одурачена, чувствуя на языке сладкий, безобидный поступок. Теперь наследие Элиды было открыто - и каждый хищный инстинкт Маноны ревел, она контролировала его, когда девушка спрятала лицо. Она рассказывала Маноне все так, как будто чувствовала в ней потенциального врага.
Девушка все еще могла быть шпионом, Манона сказала себе это, поворачиваясь к столу, где аромат Элиды был наиболее сильным.
Конечно, на карте континента остались следы Элиды с запахом корицы и бузины.
Работает на Вернона или на себя? Манона понятия не имела.
Но сейчас ее главной заботой было следить за ведьмами.
Или за Тринадцатью.
...
Дым бесчисленных кузниц ужалила Маноне глаза достаточно, чтобы она продолжала моргать, даже после приземления в сердце лагеря для военнопленных под звуки стука молотков и треска пламени. Аброхас зашипел, шагая в плотное кольцо темно-бронированных солдат, которые заметили их приземление. Они нашли другое место, чтобы отдохнуть, когда Сорель приземлилась в грязь рядом с Маноной мгновение спустя, ее дракон рычал на ближайших зевак.
Аброхас издал рычание своего собственного горя, направленного на Сорель, и Манона дала ему резкий толчок пяткой, прежде чем слезть.
Не надо ругаться, - она зарычала на него, уводя в маленькую полянку, посреди грубо построенных убежишь для кузнецов. Поляна была зарезервирована для крылатых драконов, в комплекте с глубоко укоренившимися постами по периметру. Манона не беспокоилась, что ее дракон улетит, хотя Сорель связали своего, не доверяя существу.
Позиция Сорель в отношении Астерины была... странной. Как будто баланс мира был сдвинут в одну сторону. Даже сейчас их драконы капризничали друг с другом, хотя битва еще не началась.
Манона не стала дожидаться Сорель и зашагала в логово кузниц, в здании немного больше, чем соединенные деревянных столбов и импровизированной крыши. В кузницах находились спящие гиганты из камня, и вокруг них мужчины работали и напрягались, обжигали и оттачивали.