― Поэтому вы все и носите маски?
― Разумеется. Люди начинают завидовать, если у других есть то, чего нет у них.
― Возможно, они просто не любят преступников.
― Не нужно быть преступником, чтобы попасть в неприятности, девочка. За твою голову тоже назначена неплохая награда.
― За мою голову, ― повторила Келси слабым голосом.
― Да, за твою голову. Твой дядя предлагает двойную цену, если её доставят в целости. Более чем уверен, что это подарок для мортской мрази: наверняка, хочет повесить её где-нибудь. Но в качестве доказательств твоему дяде нужны драгоценности и твоя рука.
Слова Карлин о судьбах правителей снова всплыли в памяти Келси. Девушка попыталась представить свою голову, насаженную на пику, и не смогла. Карлин и Барти редко упоминали её дядю Регента Рейли, однако их тон говорил сам за себя. Они не уважали его, и это неуважение передалось и Келси. То, что её дядя хотел убить её, не волновало девушку: в отличие от матери, он не представлял для неё интереса. Он был лишь препятствием, которое было необходимо преодолеть. Келси снова посмотрела на Ловкача, и у неё перехватило дыхание: он вытащил нож и положил себе на колено.
― Итак, девочка, ― продолжил Ловкач обманчиво ласковым тоном, ― что же нам с тобой делать?
Внутри у Келси все сжалось, разум лихорадочно соображал. Этот человек не подастся простым мольбам.
Я должна доказать ему, что чего-то стою. И немедленно.
― Если вы в розыске, то я смогу предложить вам помилование.
― Сможешь, конечно, если выживешь и удержишься на троне дольше нескольких часов, в чём я сильно сомневаюсь.
― Но у меня может получиться, ― твёрдо ответила Келси. Рану на шее снова пронзила острая боль, но девушка не обратила на неё внимания, пытаясь вспомнить слова Кэрролла, произнесённые им на лужайке. ― Я сильнее, чем кажусь на первый взгляд.
Ловкач посмотрел на неё долгим пристальным взглядом. Келси внезапно поняла, что ему что-то нужно от неё, но она не могла представить себе, что это. С каждой секундой девушка чувствовала себя всё более неловко, но не смела отвести взгляд. Наконец, у неё вырвался вопрос, звучавший в её голове:
― Почему вы назвали мою мать второсортной королевой?
― Полагаю, ты считаешь её первосортной королевой.
― Мне никто ничего о ней не рассказывал.
Его глаза сделались больше.
― Невероятно. Карлин Глинн чрезвычайно умная женщина. Нет никого лучше.
Келси открыла рот от удивления. Никто, кроме стражи ее матери, не знал, где она росла, в противном случае люди Регента нашли бы их коттедж за много лет до этого. Она ждала, что Ловкач продолжит говорить, но тот не произнес ни звука. Наконец она спросила:
― Почему вы знали, где я была, а мортцы и Кейден ― нет?
Он пренебрежительно махнул рукой.
― Морты ― головорезы, а люди Кейдена даже не начинали искать тебя, пока твой дядя не отчаялся настолько, что согласился на их непомерную цену. Если бы люди Кейдена стали искать тебя с самого начала, ты бы давно уже была мертва. Твоя мать не очень хорошо тебя спрятала, ей не хватило воображения.
Келси удалось сохранить спокойствие, но это было совсем непросто. Он говорил о ее матери с таким презрением, хотя Карлин никогда не упоминала ничего плохого о королеве Элиссе.
Но она бы и не стала, не так ли? ― прошептал голосок в голове Келси. ― Она же обещала.
― Почему вы так сильно не любите мою мать? Она разве причинила вам зло?
Ловкач наклонил голову, задумчиво вглядываясь в Келси.
― Ты еще очень молода. Невероятно юная, чтобы быть королевой.
― Так ты расскажешь, чем вам не угодила моя мать?
― Не вижу повода говорить об этом.
― Отлично, ― Келси скрестила руки на груди. ― Тогда я продолжу считать ее первосортной королевой.
На губах её собеседника появилась одобрительная улыбка.
― Может ты и молода, но соображаешь лучше, чем когда-либо твоя мать.
Внезапно рана Келси снова дала о себе знать. От боли лоб девушки покрылся капельками пота, и Ловкач заметил это спустя лишь мгновение после нее самой.
― Наклони голову.
Келси подчинилась, не раздумывая. Он быстро сунул руку в карман и достал оттуда небольшой мешочек, затем приложил что-то влажное к ее шее. Келси приготовилась почувствовать острую боль, но она так и не пришла. Его прикосновения были очень мягкими, и спустя пару секунд Келси осознала, что ей следовало бы быть более осторожной, но, смирившись, она закрыла глаза. Слова из книги Карлин крутились в голове девушки: честный и приятный негодяй... От собственной глупости она стиснула зубы.