Огры и Мохнашейка напряглись. Здесь было достаточно места, чтобы кинуться вперед впятером, но Смехотвора решила, что лучше остаться с раненым. По тому, как заблестела его шерсть, было видно, что он отравлен.
— Филбум, ты меня слышишь? — Девушка принялась трясти его.
В это время Чомп поднялся в полный рост и крикнул:
— Давайте размозжим их дурацкие головы!
— Эльфы, убирайтесь к себе! — заорала вслед за ним Мохнашейка.
Все кинулись по ступеням с душераздирающим воем. А Смехотвора растерялась. Хотелось остаться с Филбумом, но она все же понимала, что нужно помочь остальным.
— Я сейчас вернусь, — прошептала она, хотя раненый и не мог ее услышать. Потом схватила дубинку и кинулась вслед за остальными.
Глава 8
Все глубже и глубже
Сражающиеся смешались в какой-то клубок. Огры так ловко орудовали дубинками, что эльфы быстро пожалели о своем нападении. Чомп, Долгоноска, Пестрый и Мохнашейка разогнали их передние ряды, и те покатились вниз по ступеням. Правда, они все же смогли перестроиться и вместе с подоспевшим пополнением снова начали стрельбу. Ограм пришлось вновь остановиться и закрыться щитами.
— Смехотвора! — крикнул Чомп, продвигаясь вперед. — Добей всех, кто останется после нас!
Та оглядела лестницу. Четверо эльфов лежали с разбитыми головами, а пятый скорчился на полу от удара в живот. У нее перехватило дыхание. Она подняла дубинку, чтобы добить его, но он посмотрел на нее самыми синими глазами, которые ей доводилось видеть. Правда, она вообще прежде не встречала синих глаз, но поняла, что эти — самые синие на свете.
Светлые волосы эльфа были залиты кровью. Он лежал, согнувшись пополам.
— Пожалуйста, пощади меня, — прошептал эльф. Смехотвора обернулась к своим товарищам.
Чомп оскалил клыки и проревел:
— Я же сказал — добей всех!
Он подскочил к ней и занес дубинку над головой эльфа, но Смехотвора перехватила его руку.
— Не надо! — крикнула она, видя, что огром овладела жажда крови, и он совсем забыл о дальнейшей атаке.
— Ты ничего не понимаешь в войне, глупая девчонка! С чего это мы будем его щадить?
— А с того, что Филбум лежит здесь, раненный ядовитой стрелой. — Смехотвора глянула на пленника: — Ведь она отравлена, верно?
Эльф мрачно кивнул, и Чомп опустил дубинку.
— Пожалуй, я погорячился. Значит, ты хочешь обменять жизнь этого эльфа на жизнь Филбума?
— Вот именно.
— Тогда поторопитесь, — сказал пленник, с трудом переводя дыхание. — У нас есть противоядие.
— Сколько же у нас осталось времени? — спросила Смехотвора?
— Если бы ваш друг был эльфом, то уже умер бы, — ответил пленник. — Меня зовут Дуэйн. Отпустите меня, и я принесу вам противоядие.
— Нельзя отпускать его! — запротестовал Чомп. — Он что, держит нас за дураков?!
Дуэйн оглядел лежащих эльфов и предостерег:
— Вам все равно некуда деваться. Каждый, кто пойдет вниз, получит дюжину стрел. Отпустите меня, и я помогу вам.
— Ступай! — решила Смехотвора. — Но если обманешь, я перерою весь Костлявый Лес, но найду тебя!
— Не сомневаюсь, — усмехнулся эльф. Он подобрал свою шляпу и проскользнул вниз, мимо Чомпа.
— Эй, ребята! — крикнул тот. — Пропустите этого эльфа туда и обратно. Но лишь одного!
Огры, стоявшие внизу, удивленно заворчали, но Дуэйн уже прошмыгнул мимо них. Потом раздалась странная, будто бы птичья, речь. Смехотвора поняла, что это эльф разговаривает со своими товарищами.
— Проклятие! — проворчал Чомп. — Нужно было его допросить, узнать, сколько их тут.
— Спросим, когда вернется, — ответила Смехотвора.
— Когда вернется! Ха! — Чомп снова сделался мрачным» — Тут полно эльфов. Путешествие оказалось куда опаснее, чем мы думали. Может быть, стоит вернуться на Грибные Луга и собрать настоящую армию? А то они еще, чего доброго, захватят весь Костоплюй.
— Ты испугался горстки эльфов? — спросила Смехотвора ехидно. — К тому же они оказались на нашей территории и отлично понимают, что их здесь никто не ждет!
— Тогда пусть быстрее убираются! — взорвался Чомп. — Но мы все равно должны предупредить всех в Костоплюе!
— Мы не свернем с пути, — возразила Смехотвора твердо. — И с этими нам придется справляться самим. Может, им что-то известно о Ролло.
— Ах да, Ролло, — вспомнил Чомп, вздыхая и пихая концом своей дубинки мертвого эльфа.
Смехотвора поспешила к Филбуму. Его вид очень встревожил ее. Губы посинели, зубы стучали. Тогда она обхватила его, пытаясь согреть. Постепенно зубы перестали стучать, и он даже улыбнулся. Но вскоре Смехотвора почувствовала, что его дыхание становится прерывистым, а сердце бьется реже.