По мере взросления, если у нее и возникали мысли о путешествиях, то, как правило, направленные куда-то в отдаленное будущее. Приблизить это будущее у Ани пока не получалось, но Лина безучастно верила в ее попытки. Когда-нибудь — определенно.
— Я не загораю, а варюсь, как рак — это раз, — она начала приводить доводы. — Я не умею плавать — это два. Дорого — это три.
Аня понятливо закивала, но взгляд на Лину бросила очень далекий от понимания.
— Вот мои контраргументы: есть такая штука — называется зонтик — раз. На мелководье не потонешь, а если хочешь, даже плавать научу — два. У тебя есть деньги — три! Чего ты жмотишься?
— Это на квартиру, старость и черный день.
Аня закатила глаза.
— А жить когда будешь?
— Могу съездить с тобой на моря в шестьдесят, когда закрою все цели. Будем кушать лобстеров, лежать под зонтиками сморщенным изюмом и фукать на молодежь с их дурными нравами.
— Пф! У тебя есть деньги на лобстера сейчас, а в наши шестьдесят этой же суммы на них может и не хватить. Не жмоться, Лина! — Аня взмахнула руками. — На себя-то! Как можно быть такой скрягой в двадцать четыре?
— А как можно в двадцать четыре быть такой транжирой и не думать о будущем? — отозвалась Лина.
— У меня хата есть. Своя.
Про то, что даже не одна, она заикаться не стала, но ей и не нужно было. Лина и так была в курсе, что папаша Ани родился в очень зажиточной семье румынских цыган, так что давно позаботился о том, чтобы дочурка могла в любой момент приехать на родину предков и иметь свое место еще и там.
— Ладно, уделала, — смиренно сказала Лина.
Аня встала с пола и потянулась. В своей обычной одежде: синих джинсах и черной футболке с какой-то рокерской группой — она казалась непривычно обычной. И думы ее одолевали обычные.
Судя по грустным глазам, она собиралась давить на жалость.
— Я слышала, друзья иногда проводят вместе время в отпуске… Похоже, это сказки.
Но даже этим Лину было не пронять.
— Ань. Не поеду. Не проси.
Та схватила с пола стеклянную сферу и потрясла. Внутри, вопреки любым ожиданиям, сидел обычный снеговик, а вихрь при тряске был тоже обычный — из блесток. Раньше игрушка вполне открыто стояла рядом с палочками благовоний, а более-менее реалистичная сфера для ясновидения — на комоде. Аню ничего не смущало. Ее клиентов, кажется, тоже.
— У тебя отец запил из-за финансовых трудностей? — неожиданно спросила она.
Лина поежилась от неприятной волны мурашек по спине.
— Что?..
— Что? — невинно округлила глаза Аня. — Извини, если на больное наступила.
— Ты нарочно наступила и решила потоптаться! — возмущенно выпалила Лина. — Мой отец тут ни при чем.
— Твой отец много где при чем. Страх потерять деньги и стабильность не берется из ниоткуда.
Лина вспомнила сборщика мебели Диму, который потонул в кредитах, и вздрогнула.
— Допустим.
— Не будем допускать. Твое нездоровое накопительство блокирует финансовый канал, поэтому он не расширяется, — с умным и важным видом проговорила Аня. — Как насчет того, чтобы зажечь зеленую свечку и почистить его? Посвящение ты уже прошла, учить тебя не придется, хе-хе.
Лина насупилась.
Ну да, вместо того, чтобы порадоваться, поздравить или отругать за то, что она на ходу сварганила чистку незнакомому человеку, Аня решила поиздеваться.
— Не злись, — миролюбиво сказала она. — Даю тебе время до конца года. Думай.
— Я уже все сказала. Не поеду.
Аня пошевелила пальцами над сферой со снеговиком, и под ее полуприкрытыми веками хаотично забегали белки глаз. Лина скривилась от пафосности этого представления.
— Вижу, что в этот раз твое упорство даст трещину, — предсказала Аня. — Зеленую свечу зажгу я, так уж и быть.
— Не сработает.
— Сработает. Ты же про нее теперь знаешь.
Бесполезно было сопротивляться, поэтому Лина просто махнула рукой.
— Валяй.
В тот день Аня решила остаться на ночь. Вечером она притащила в комнату Лины попкорн и чипсы и предложила смотреть ужастики.
Телевизор на стену перед кроватью Лина купила на свои первые деньги, заработанные с канала. Не такой уж она была и скрягой!
Пока шел фильм, Лина краем глаза видела, как горит на тумбочке сбоку зеленая свеча, которую Аня, разыграв еще одно представление с придуманным на ходу заклинанием, зажгла перед тем, как включить фильм.
Пусть сожжет огонь тревоги и печали.
Лина полетит со мной на Бали!
Шире денежный поток,
Ускоряется бабла приток.
Лина-малина лучше всех!
Лину-малину ждет успех!
Лина закрыла руками лицо, не в силах смотреть на эту стыдобищу, но в то же время умирая от любопытства, потому что Аня, пританцовывая, с совершенно серьезным видом старательно рожала слова своего стишка, так что пришлось все-таки раздвинуть пальцы, чтобы полюбоваться шаманским танцем и чтобы было чем дышать, пока ее скручивало от смеха.
Фильм после подобного показался вообще не страшным. Залетевшая после шуточного ритуала смешинка никуда не выветрилась ни у Лины, ни у Ани.
Отсмеявшись после фильма и как следует насорив крошками на кровати, Аня сказала “чао” и отчалила спать.
Вечер удался.
Лина заснула в очень хорошем настроении, и ей приснились пустынный пляж, густая растительность вокруг него, качающаяся на легком бризе, и до рези в глазах яркие и сочные фрукты на огромной тарелке, которую перед ней поставил одетый не по погоде в черную толстовку Глеб.
— Ты бы разделся, что ли… — сказала ему Лина, на что он многообещающе улыбнулся, а затем испарился в утренней дреме.
Лина не поленилась спросонья доползти до комнаты Ани и кинуть в нее подушку.
— За что-о-о? — обиженно простонала та.
— Ведьма!
Аня невнятно угукнула, хватая подушку и подсовывая себе под щеку, и спряталась под одеялом, чтобы погрузиться обратно в сон.
В обед позвонил Глеб.
Лина с ужасом уставилась на экран телефона, мгновенно вспоминая свой сон и, как пугливая школьница, захотела тут же сбросить звонок.
Глеб не назначил следующую встречу в свой прошлый визит, но пообещал обязательно ее устроить, хотя Лина до последнего отнекивалась и повторяла, что больше никаких раскладов не будет.
— У меня для тебя хорошая новость, — добродушно, но без приветствия сказал он.
— Ты нашел кольцо?
— Нет, но я придумал, как вывести тебя на чистую воду.
— Я сейчас сброшу.
В динамике зашелестел смех Глеба.
— Ты всегда спрашиваешь про кольцо. Твоя заинтересованность действительно подозрительна. Эта загадка мне несколько дней покоя не давала. Спать не мог. А ты опять начинаешь.
— До свидания, Глеб.
— Я еще его не назначил.
Лина застыла. Понимание ошпарило ее, как брызги кипятка, случайно попавшие на кожу.
Он флиртовал.
— И не надо, — прошипела она в трубку, зажмуривая глаза.
Глеб продолжил как ни в чем не бывало, не скрывая веселья в голосе:
— Так как тебе было стыдно за свой обман, сейчас я готов пойти тебе навстречу и дать шанс искупить свою вину. У меня есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться.
— Какое?
— Приглашаю тебя в гости.
Лина в панике сжала пальцами телефон. Даже так?..
Глеб, кажется, вообще не следил за языком и… Черт! Как давно он начал разговаривать с этой чудовищной игривой интонацией? Или это всегда было?
Лина не помнила. А в какой момент повелась — и подавно.
— Это от приглашения в гости я отказаться не смогу? Как-то не прельщает.
Вообще-то предложение было ужасно заманчивым. Ей и без задних мыслей хотелось посмотреть, как он живет. Его рабочий аккаунт в инстаграме был заполнен чужими фотками, а личного то ли не имелось, то ли он был известен только ближнему кругу.
— Я не вижу повода приходить, — сказала Лина.