Лине не составило труда быстро войти в рабочий режим. Убегать от собственных проблем она предпочитала погружаясь в чужие. За последние дни она сняла три видео, настрочила семь постов в своем блоге, приняла трех клиентов по видеосвязи, а шестерых — очно.
С предпоследней девушкой вышло не так блестяще, как обычно: Лина подобрала не совсем подходящее для ситуации значение одной из карт. Но в итоге она, конечно, все равно ловко выкрутилась, даже глазом не моргнув, а девушка удовлетворилась позитивным прогнозом и получила в подарок красную свечку для самостоятельного ритуала. С тех пор, как Лина дала свечу сборщику мебели Диме, она посчитала нелишним добавить это в свою практику, чувствуя себя при этом так, словно освоила что-то реально волшебное, хотя по сути втюхивала клиентами плацебо. Но на то и оно и плацебо — должно было сработать.
Аня тоже делала ногти у Марины, но за скидку та с раскладами к ней не обращалась. Говорила, что Лина похожа на гадалку больше, чем смешила обеих.
Марина действительно верила картам. Она была светловолосой, светлоглазой — нежной и воздушной, как одуванчик. И доверчивой. Обманывать ее было неловко, поэтому Лина старалась не врать с три короба, делала максимально общие расклады, чтобы приободрить, утешить по необходимости и дать совет, сказав что-то расплывчато-умное.
Пока Марина колдовала над ногтями одной руки, другой Лина перебирала карты на столе. Вопрос был сложным, и она думала долго прежде, чем выдать что-то внятное. Точнее ответ она увидела сразу, а все остальное время размышляла, имеет ли она право озвучивать такие серьезные вещи вслух и влиять этим на решение человека.
Она никогда не говорила клиентам сделать что-то одно. Она давала выбор: если сделаешь это — будет так, сделаешь по-другому — будет иначе. Ни за кого ничего не решала. Однако сегодня хотелось дать однозначный ответ и настоятельно требовать определенных действий.
Марина успела снять старое покрытие, опилить и покрыть базой половину ногтей и уже посматривала на Лину с опаской. Но не торопила.
Карты говорили, что она встречается с человеком, от которого стоило не уходить, а бежать.
— Он любит меня, — не задумываясь, с сияющим взглядом утверждала Марина в прошлом году.
— Любит, — соглашалась тогда Лина, ведь карты тоже не возражали.
Но этого было недостаточно.
Лина положила руку в лампу, протянула другую, заглядывая в светло-зеленые глаза Марины, и произнесла:
— Уходи, если решила так сделать.
— Я… еще не решила. Потому и спросила…
— Решила.
У Марины дрогнули пальцы, и она отпустила ладонь Лины.
— Почему?
— Ты несчастлива с ним.
— Я этого не говорила. Я всего лишь сказала, что он расстраивает меня своей ревностью и недоверием. Ему не очень нравятся мои друзья. Это не… Это недостаточный повод. А ты ничего толком о нем не знаешь.
— Верно. А ты, получается, на пустом месте задумалась об уходе.
Лина переложила колоду на правую сторону, потому что после сушки освободилась правая рука, а левую Марина, нахмурив тонкие брови, снова взяла и начала аккуратно покрывать оставшиеся ногти базой.
Колода подкинула десятку кубков, Луну и десятку мечей.
— Вы съедетесь в ближайшие месяцы. Потом поженитесь. Станете семьей. У вас будут дети.
— Так это же… хороший расклад.
— И ты уже не сможешь выбраться, — договорила Лина. — Уходи, пока есть возможность.
— Он вовсе не абьюзер!
— А я разве сказала что-то про абьюзера?
К счастью, за нее это, видимо, сделал кто-то другой.
— Я помню, ты говорила, что он заботливый и щедрый, задаривает тебя подарками. Эту штуку, — Лина кивнула на маникюрный аппарат, который был отложен пока в сторону, — он тебе подарил. Кажется, на день рождения, да? Точнее после него, потому что в нужный день он пришел пьяным и обидел тебя бредятиной, которую нес. Вспомнил о празднике только с утра, когда ты в слезах принесла ему стакан воды.
Лина действительно маловато знала о парне, но Марина всегда охотно и весело рассказывала про его “незначительные” косяки. Попробуй найти партнера без недостатков!
Марина ощутимо сжала пальцы Лины и отправила сушиться.
— Он редко пьет.
— Знаешь, — вздохнула Лина, — у меня папаша тоже редко пил. По праздникам. А когда у него бизнес рухнул, досталось всем. Его печени и сердцу, моей маме и мне.
— Мне жаль, что у тебя такое было, — тихо проговорила Марина. — Но ты сейчас свои травмы не накладывай на других людей!
— Да. Прости, ты права. Твой не похож на того, кто будет рукоприкладствовать. У твоего эмоциональная сфера продвинутая. Там и будет давить.
Ох и будет же о чем жалеть потом!
Повисла давящая тишина. Лина еще раз посмотрела на расклад, пытаясь отыскать, чем бы сгладить заострившиеся углы. Карты ни в какую не шли на позитивный контакт и однозначно советовали валить. Лина ненавидела, когда это происходило. Ей тут же хотелось все переделать, но урок она усвоила еще в начале своего пути, когда Аня давала свои бесценные рекомендации о том, как следует гадать: нельзя переспрашивать. Если же рискнуть и выложить все заново, то выпадала нечитаемая каша — Лина проверяла много раз.
— Извини, что расстроила, — вздохнула она спустя несколько минут молчания. — Я не хотела вот так влезать.
— Все нормально. Это же не ты выдумываешь, а карты.
Свалить все на Таро — до чего же удобно.
— Да нет, — призналась Лина, — тут я свое мнение добавила непрошеное. Про отца ляпнула… Извини. Любое упоминание алкоголя сильно меня задевает и отталкивает. Не факт, что он вообще хоть как-то повлияет на ваши отношения, но я… переживаю за тебя.
— Да. Не факт.
Марина умолкла и зашумела фрезером, чтобы опилить только что починенный ноготь мизинца.
Ее лицо было таким печальным, что Лине вдруг стало очень погано. В таких ситуациях помогать должны были очень близкие друзья, ребята из службы доверия или психологи, а не она.
Даже с учетом того, что они виделись достаточно часто: раз в три недели по рабочим вопросам — она не была уверена, что они близкие подруги. О Марине она знала достаточно много, благодаря регулярным раскладам и их обсуждениям, а о себе не рассказывала почти ничего, поэтому ощущение было, будто дружбу Марина имела не с ней, а через нее — с картами: секретами она делилась с ними и советов просила тоже у них. Лина лишь исполняла роль радио, а Марина как будто не понимала, что беседует всегда только с ней, а вовсе не с высшими силами.
— Значит, карты говорят уходить, да? — спросила она, выключив аппарат.
— Да. Но ты должна понимать: что бы они ни сказали, решать в любом случае тебе.
— И ты тоже?
Лина нерешительно затихла.
— И ты тоже считаешь, что надо уходить? — повторила Марина. — На этот раз мнение прошеное, так что валяй.
— Да. Если он лишает тебя незначительной свободы сейчас и ты уже испытываешь дискомфорт, то потом ты привяжешься к нему еще и узами брака. И он… сейчас ужасно прозвучит, но он будет иметь на тебя больше прав. Ему так будет казаться. А ты позволишь. Честно говоря, — Лина приподняла двойку мечей и двойку пентаклей, — не очень понимаю вот этот момент, но ему как будто не нравятся твои друзья по каким-то… идеологическим соображениям, что ли… Он считает, что они тебе не подходят. Вы как на разных полюсах.
— Так и есть, — подтвердила Марина, но разъяснять не стала.
Лина непонимающе моргнула, испытывая очень слабое удовлетворение от того, что угадала что-то непонятное, и продолжила:
— В общем, если тебе и правда интересно мое мнение, то я считаю, что нельзя растворяться в отношениях до полного стирания личных границ. Твой парень не должен думать, что это нормально посягать на твою сферу отношений с другими людьми. Это только твое дело, с кем общаться и на чей полюс иногда заходить прогуляться. Ты должна заботиться о собственном комфорте больше, чем о комфорте другого человека. Поставь себя и свои чувства на первое место. И прислушайся не к тому, что говорят карты. Или я. Или еще кто-то. К себе прислушайся. В здоровых и счастливых отношениях тебе не придет в голову спросить у карт Таро, стоит уходить от человека или нет. А если ты уже спросила, озвучив желание вслух, то ответ очевиден.