О ритуале тем более не обмолвилась.
— Я думаю, что последствия той кражи меня отрезвили.
Или ритуал все-таки помог. Лина упорно убеждала себя в том, что не выкинула тридцать тысяч на ветер.
— Полагаю, что так, — согласился Виктор Алексеевич. — И все же позвольте мне похвалить вас.
Лина засмеялась.
— Позволяю. Спасибо вам.
Психотерапия ей в целом понравилась. Она даже поймала себя как-то при монтаже видео на том, что рекомендует ее во время чтения карт. Вместе с простенькими чистками и ритуалами. Их она тоже советовала.
Когда к ней в очередной раз пришла Марина делать новый маникюр, она и ей предложила походить на психотерапию, чтобы пережить расставание с парнем. Или обратиться в соседний кабинет. Последнее было сказано с юмором, но та восприняла это всерьез.
— В соседнем кабинете слишком высокая цена, — вяло сказала Марина.
Она бросила парня три месяца назад, но несмотря на все ее заверения в том, что ей стало намного легче, хотя бы потому что никто больше ее не пилил по любому поводу, она скучала по нему. И, Лина видела на картах, сожалела о сделанном.
— Тебе нужно развеяться, — сказала она. — Ты слишком много работаешь.
— А что еще делать? Работа меня отвлекает… от мыслей.
— Я тебя очень понимаю. Но отпуск тебе необходим.
Марина кивнула, но ничего не ответила.
Лина почувствовала себя ужасно бесполезной и виноватой, хотя все еще была твердо уверена в том, что все сделала правильно. Но что теперь посоветовать, кроме психотерапии, которая Марину, очевидно, не вдохновила? Карты ничего нового не подкидывали. Никаких сюрпризов, никаких знакомств, никаких новых увлечений. Хотя… Лина потянулась за самой верхней картой в колоде, но, внезапно передумав, отодвинула ее, затем следующую за ней и только потом взяла карту.
Шестерка Пентаклей.
Она вытащила ее не для Марины, а для себя. И, черт возьми, Лина действительно понимала, что она означает.
— А помнишь, Аня звала нас на Бали? — спросила она.
Марина оторвалась от ее ногтей и распахнула светлые и печальные глаза.
— И ты что-то не была от этого в восторге, — заметила она.
— Времена меняются. Давай согласимся?
— Соглашайся сама. Не думаю, что я должна быть в этой поездке.
Лина взмахнула шестеркой в руке и склонилась вперед, не сводя пристального и, как она надеялась, убедительного взгляда с лица Марины.
— Карты говорят, что должна быть.
Видимо, не очень убедительно получилось. Получив отказ, Лина схватила телефон и написала Ане сообщение. Его она убедительным делать уже не старалась, прекрасно зная, что сработает и так.
Аня примчалась через пятнадцать минут с дикими глазами, в которых легко читалась мечта об отпуске, и совместными усилиями Марину уговорить удалось. Причем, похоже, она согласилась только для того, чтобы от нее отстали.
Однако Аня терять время даром не намеревалась, поэтому при них же сразу ухватила три горящих путевки, чтобы никто не успел передумать. Лина в ужасе переглянулась с Мариной, начиная медленно и со скрипом переваривать то, что только что произошло.
— Ну наконец-то все созрели! — закричала Аня. — Долгожданный отпуск! Счастье-то какое!
Лина уронила челюсть, когда ее накрыло простое и сокрушительное осознание.
Осознание того, в какую копеечку влетит этот отпуск!..
Встретиться с Глебом в ближайшее время не получалось, потому что он был очень занят работой, и Лина, вынужденная остаться дома, чтобы его не отвлекать, нервно дергая ногой, ждала, когда же он освободится и позвонит ей сам.
Он не отказывался от чтения на ночь даже спустя почти девять месяцев отношений. Медитации принесли Лине еще немного успеха в ее блогерской карьере, увеличив аудиторию и просмотры, но Глеб, благодаря которому она вообще ими занялась, несмотря на то что утверждал, что они прекрасные, любил слушать ее живой голос, а не в записи. Ну, и еще книги. Она читала ему книги, и они регулярно ходили в книжный клуб вместе.
— Отпуск? — озадаченно переспросил он, когда она рассказала ему о том, что Аня купила билеты.
— Отпуск.
Он немного помолчал, прежде чем ответил.
— Когда?
— Через две недели.
— Ох…
Лине мгновенно захотелось срочно обнять его и утешить — таким этот “ох” был грустным.
— Прости… Я давно говорю тебе устроить себе длительный отдых, а сама тут…
— Тебе тоже не повредит, — прервал ее Глеб. — Все в порядке, не переживай. Отдохни с девочками, а потом вернешься — и я тоже устрою себе отпуск. И ты присоединишься ко мне!
— Не перебор ли? — засомневалась Лина.
— Не лопнешь, — сказал он. — Мне осталось еще четыре карты. И… еще одна фотосессия для Оли.
— Еще одна?
— Да-а-а, — протянул Глеб и зевнул. — Я обещал еще одну, потому что ей кажется, что еще не все молодые девушки, подписанные на мой аккаунт, перешли на ее канал. Хочет нарисовать что-то невероятное на своем лице, чтобы впечатлить публику.
— Ты делаешь ее популярной, — улыбнулась Лина.
— Видимо, недостаточно.
— Подписчики как деньги. Их всегда хочется больше. А ее старту можно только позавидовать.
В первые месяцы Оля набрала пятьдесят семь тысяч подписчиков. Глеб втайне купил ей еще немного рекламы, так что его помощь не ограничилась одной, к слову, очень удачной фотографией, выложенной на его рабочем аккаунте.
Когда она приходила к Лине, ей приходилось выслушивать ее жалобы. В данный момент Оля отчаянно ждала своего совершеннолетия, чтобы сбежать от родителей. Те, разумеется, ее блогерством были не особо довольны. И Глеб, и Лина, и карты настоятельно и в один голос утверждали, что нужен компромисс в виде хотя бы заочного образования. Портить отношения с семьей было нельзя.
Оля все еще оставалась иногда у брата, однако ей пришлось мириться с тем, что он обзавелся личной жизнью и ее присутствие не всегда было уместным.
Лина проживала на два дома, но о том, чтобы съехаться наконец, разговоры пока не велись. Да даже если бы они и начались, то покидать их общее с Аней логово с концами она не планировала, так как это все-таки оставалось ее рабочим местом.
В те дни, когда у нее не получалось встретиться с Глебом, они и созванивались, чтобы почитать книги. Как сегодня.
Глеб долго не засыпал, и Лина часто прерывалась, чтобы это проверить.
— Да не сплю я, — смеясь, отвечал он.
— Я сломалась? Больше не помогает?
— Я слушаю книгу. Мне интересно, что дальше будет.
Так Лина и читала до полуночи, чуть не уснув раньше него, но все-таки продержалась до победного и, услышав долгожданное ничего на другом конце, с удовлетворением сбросила звонок и сразу же погрузилась в сон.
Утром она проснулась очень рано от дверного звонка. Аня ночевала у себя дома, поэтому Лина с большим неудовольствием сползла с кровати и поплелась открывать, даже не потрудившись посмотреть в зеркало.
Она поморщилась, заглянув в глазок, и неохотно распахнула дверь.
— Доброе утро, — сияя, как солнце, воскликнул Алекс.
Лина давно его не видела и, кажется, этот говнюк стал еще краше. Что за магия?..
Она потерла глаза и, зевнув, проговорила:
— Ани дома нет.
— Да я в курсе. Но мне нужно кое-что у нее забрать. Пропустишь меня?
Лина с подозрением оглядела его.
— А она знает?
Алекс фыркнул.
— Знает, конечно.
— Ну, меня она не предупреждала. Позволишь — я позвоню и уточню?
— Валяй.
Заупрямившись, она не пустила Алекса за порог, хотя он рваться особо и не стал, поэтому просто терпеливо ждал, поглядывая по сторонам, словно никогда этот подъезд раньше не видел. Лина вернулась к нему с телефоном и встала напротив, слушая усыпляющие гудки до тех пор, пока Аня не ответила ей и не подтвердила то, что брата надо впустить. И вообще она сейчас придет, пусть посидит у нее и ничего не трогает.
Лина отступила назад, давая Алексу пройти.
— Иди. Только она сказала тебе ничего не трогать. Скоро придет.
Караулить ее Аня не просила, но Лина все равно отправилась за ним в ее кабинет.