Я залезаю в сено по шею, чувствуя себя так в большей безопасности и начинаю прислушиваться к тишине леса, которую нарушает скрип колес и грохот телеги. Вон с какой-то ветви взлетает птица. Вон где-то вдали начинает выть волк. Вот что-то трещит в кустах. Воображение, будто нарочно, рисует силуэты ужасных монстров, которые очень любят лакомиться теплой кровью и свежим мясом. И для чего я в юности так часто смотрела фильмы ужасов. Теперь буду шарахаться от каждого вздоха. Чертовщина какая-то.
Сердце выпрыгивает из груди, а холодный пот стекает по спине. Лес становится все гуще поэтому совсем скоро ветви раскидистых деревьев начинают цепляться за телегу, образуя жуткий неприятный скрежет. Вся моя нервная система сейчас, как натянутая стрела. Вот-вот и треснет. И когда моя «карета» попадает в большую яму, из-за чего я ударяюсь головой о деревянный потолок, то уже не сдерживаюсь и начинаю вслух ругаться.
— Олешка! Олешка, черт побери. Останови эту проклятую телегу, или я за себя не ручаюсь.
Через несколько секунд транспорт все же замедляет ход и останавливается. Слышится топот тяжелых шагов и через несколько секунд, в темноте ночи возникает лицо богатыря во свете фонаря.
— Что такое? — спрашивает мужчина простодушно, действительно не понимая почему я визжу.
Очевидно, что он не впервые путешествует подобным способом, поэтому ничего не боится. А я... Я это я. Мне можно.
— Что-что? Мне страшно. Здесь такие звуки пугающие, что кровь стынет. А еще очень неудобно. Сено больно кожу режет и трясет ужасно. Ни поспать, ни отдохнуть. Мы можем каким-то другим способом добираться до тех болот, или нет?
— Конечно, нет. Под утро прибудем к границе между Авером и Валанией. Надо, чтобы никто ничего не заподозрил. У вас хоть от прежней армии осталась всего доля воинов, но границу пока охраняют исправно. Поэтому нужно выкручиваться. И единственное, что мне пришло в голову — это, чтобы ты спряталась в сене. Пограничникам скажу, что ехал на торги, но ничего не купил. Поэтому возвращаюсь назад ни с чем. А сено меня попросили знакомые перевезти через границу. Как-то так. Должны поверить. Поэтому останавливаться нам нельзя. Чем быстрее будем у границы, тем больше шансов, что о твоем исчезновении еще никто не знает. И мы без лишних преград попадем в соседнее королевство. А там пусть ищут ветра в поле. В Валании королевские надзиратели тебя уже не найдут.
Олешка был прав, но... Кажется, что моя нервная система не выдержит, если я буду дальше трястись в повозке, вглядываясь в темноту впереди. Эта бурная фантазия доведет меня до безумия.
— Я все понимаю, — вздыхаю подавлено. — Но... Понимаешь, я в таких обстоятельствах никогда не была. Я в чужом мире, в лесу, здесь страшно.
Мужчина несколько минут смотрит на меня, как на какую-то дуру, но потом все же кивает и предлагает отличный выход из ситуации.
— Ладно. Давай, до рассвета ты посидишь рядом со мной, а когда въедем в первый поселок, то снова спрячешься в телеге. Подходит?
— Да, конечно, — чуть не подпрыгиваю от радости и начинаю выбираться из стога сена. — Спасибо!
Оставшаяся часть поездки проходит намного лучше. Под боком высокого мужественного принца, в компании с лошадьми и ярким фонарем, лес уже не так страшен и мрачен. Слушая веселые рассказы о родном королевстве богатыря я не замечаю, как начинает светать и на горизонте появляется огромная мраморная стена.
— Подъезжаем к границе, — констатирует Олешка.
Теперь нас ждет один из самых тяжелых отрезков пути — нужно уехать из Авера без происшествий. Остается только скрестить пальцы, чтобы мое проклятие не взялось за дело, в самый неподходящий для этого момент...
Спрятавшись в сене я превращаюсь в мышку, со страхом ожидая того, что будет происходить дальше. Чувствую себя какой-то контрабандисткой, которая перевозит в другую страну запрещенные вещества. Вот только я не перевожу товар. Я сама являюсь тем запрещенным товаром.
Подъехав к стене с воротами, через которые въезжают и выезжают люди, телега останавливается в длинной очереди. Высунуть голову, чтобы посмотреть, что происходит — нельзя. А так интересно. Нетерпение сжирает меня изнутри, однако несмотря на все свое желание увидеть ситуацию собственными глазами, я все равно продолжаю играть мумию, которую похоронили не в пирамиде, а в сене.
Вокруг границы происходит определенная суета. Мужественные мужчины в гвардейской униформе, ходят и смотрят на кареты и телеги. Я даже замечаю большие черные палки в их руках... Ух. Надеюсь, что они не для наказания, а скажем... Для красоты. Как неизменный атрибут образа.