Он не был уверен, что создан, чтобы быть слугой-человеком. Он знал одно — что должен ей служить. И какого черта это значит, он не знал. Нужно ли ему уйти в сторону, чтобы дать позаботиться о ней кому-то более подходящему?
— Ох, какое же все это дерьмо. Меня от этого тошнит.
Он вскочил на ноги, решительно зашагал в дом. Ему понадобилось всего несколько минут, чтобы побросать все в вещмешок, закинуть его на плечо и направиться к кухонной двери и в гараж, где он держал свой мотоцикл. Бран шел рядом на прямых напряженных лапах, что означало: пес понимает, что происходит нечто значительное.
Джейкоб выкатил мотоцикл, привязал мешок и оружие к заднему сиденью. Постоял, глубоко дыша. Перекинул ногу, седлая мотоцикл, готовый зарычать и ожить, унося его, куда он захочет. Она не станет его удерживать, перекроет связь между ними, хотя всегда будет знать, где он и о чем думает, если захочет знать. Иногда, в момент слабости, он, может, даже услышит шепот ее мыслей в своих снах...
Он бы почувствовал ее. Узнал бы, что она рядом, смотрит на него. Она могла бы даже стоять сейчас прямо за ним, и горячий воздух из выхлопной трубы мотоцикла трепал бы ее тонкую юбку...
Он стоял так довольно долго, почему-то зная, что какой бы путь ни выбрал, это его последнее сражение с самим собой.
«Что сильнее крови, Джейкоб? — услышал он голос своего брата, сердитый и уязвленный, когда он, Джейкоб, уходил от него. — Что, к дьяволу, сильнее этого?»
Со вчерашнего дня мои ступни стали такими тяжелыми, миледи... Я споткнусь и упаду лицом в грязь, если отойду от вас дальше чем на сто шагов...
Я не такой хороший, как вам кажется. Я не добрый, я далеко не безобидный.
Он не знал тогда, что ответить брату. Теперь знал.
Сердце. Вот что сильнее всего.
Бран сидит в футе от байка, весь внимание, не сводит карих глаз с Джейкоба. Если бы Лисса внезапно оказалась рядом — пес бы и ухом не повел, нипочем не выдав присутствия Госпожи. И как только ей удалось так его выдрессировать?! Джейкоб давно хотел задать Лиссе этот вопрос, да только времени не нашлось. Впрочем, у него вся жизнь впереди, чтобы это выяснить. У него — да. Но не у нее. Ей не осталось ни человеческой продолжительности жизни. Ни даже собачьей.
Он всякое о ней думал. Восхищался, возмущался, негодовал, обожал, ненавидел. Джейкоб знал, какая она. Ранимая. Но отнюдь не слабая. Чертовски гордая. Если бы она решила, что он тратит на нее столько времени и сил только из жалости — вышвырнула бы его из дома в ту же минуту. Она предпочла бы умереть в одиночестве от болезни.
Жестокая. Он вспомнил, как она заставила его любить двух незнакомых женщин прямо перед гостями. Как жадно она вглядывалась в его лицо, ловя малейшее изменение выражения. Джейкоб завораживал ее, и это сейчас он тоже понимал. Как и то, что он — альфа-самец — находит удовольствие в подчинении леди Лиссе.
Потом он вспомнил, как они занимались любовью. Как сильно она хотела его. Как позволила ему властвовать над ней и унести их обоих туда, где политика и статус ничего не значат.
Джейкоб решительно слез с байка, схватил сумку с вещами и оружием и понес обратно в дом.
Бран проводил его тоскливым взглядом.
— Думал, я хочу сделать кружок, чтобы ты за мной побегал, да? Ладно уж, сейчас вернусь, и тогда разомнешься.
Лисса, стоя в спальне на втором этаже, глядела, как он заводит байк и мчится по дорожке. Бран бесшумной тенью стелется за ним, откуда-то выпрыгивают остальные собаки и, радостно лая, присоединяются к вожаку. Вот Джейкоб доехал до конца дорожки, развернулся так лихо, что едва не сбил кого-то из стаи, и понесся обратно. Он улыбался! И перед мысленным взором Лиссы встала картина: голая, лишенная растительности местность, рыцарь на коне с обнаженным мечом в руках — скачет на помощь незнакомой женщине, на чей караван напали...
Скоро, подумала она, ее верному защитнику придется выдержать иную битву... Собрание Совета приближалось. Она сделает последнюю попытку преподать ему урок, без которого ему не выжить в этом жестоком полуночном мире. Если все получится, он и дальше будет служить ей, но его подлинной госпожой станет Судьба.
Черт возьми, Лисса не собиралась отдавать его любой другой женщине без борьбы. Она не может позволить ему стать новым Томасом.
Открой сознание, Джейкоб. Будь готов учиться.