— Вы… — Они брезгливо посмотрели на меня и отвернулись. Ну да, по пути я нашла только крестьянскую одежду, поэтому её на себя и напялила вместо того, чтобы заглядывать в замки и клянчить что-то приличное.
— Мы предлагаем устроить переговоры.
— Нам не о чем говорить! — Начала Аконит. Устремилась взглядом на неё, не одобряя её слова. Войну же она начала с Белладонной из-за меня, а я между прочим жива и здорова и стою здесь.
— Госпожа… мы просим о переговорах. Мы не убивали королеву. Мы… не знаем, куда она исчезла. И мы об этом уже говорили. Прошу вас успокоиться.
Она стояла и молчала, посматривая на меня. Я же рассматривала вампиров, которые показались чересчур знакомыми. Внутри вспыхнула ярость, которая опалила живот и грудь. Злой голос снова появился в голове, называя имена каждого из вампиров и то, что они сделали в далеком прошлом.
Закрыла на время глаза, пытаясь успокоиться. Я думала, что потеряла эту часть, но кажется сама себя обманула. Во всяком случае она давно не возникала, поэтому я про неё забыла.
Сделал глубоко вздох и выдох, открыла глаза и посмотрела на Аконит, которая стояла и ждала от меня чего-то. Сделала незаметный кивок, не до конца понимая, что именно она хотела до меня донести, но потом поняла. Она крепко сжала зубы, а потом произнесла.
— Хорошо… Давайте поговорим. — Но было видно, что она не рада.
Она развернулась, постоянно оглядываясь на гостей. Было опасно серди них находиться. Отошла в сторону и слегка наклонила голову, как бы давая понять свое подневольное положение и что я здесь никто. Так они точно пройдут мимо и не оглянутся. Я уже не говорю о лице последней королевы. Прошло слишком много времени, они его точно не вспомнят, но лучше все равно не палиться.
С каждым шагом, как они входили в лагерь, обстановка начала изменяться. Вампиры спали, ведь был день, но когда незванный враг зашел на их территорию, они начали просыпаться. Выходили из своих палаток, выглядывали из вырытых каналов, закрытых досками. По воздуху летал запах псины, что говорило о том, что обращенные оборотни и псы были здесь. И если они проснутся и нападут, то вампирам будет тяжело, ведь их было много, и думаю они стали сильнее за последние три месяца боев между равными себе.
Все были напряжены, ведь ещё бы немного и они бы напали на врагов. И на незнакомую меня, ведь они меня ещё ни разу не видели.
— И что же вы хотите нам предложить? — Послышался голос из палатки, когда вампиры расселись по местам. — Перемирие?
— Госпожа… мы должны сказать, что не убивали королеву. Мы не знаем, куда она исчезла и где находится. Если бы мы убили её, то перемирие бы не предлагали, а сами пошли бы войной, напитавшись силой. — И тут он исправился. Было явно слышно, что его товарищи ему что-то сделали. — Мы хотели сказать, что поступили слишком неразумно, не углядев за королевой. Поймите, мы не виноваты в том, что так случилось.
— Моя сестра… умерла на севере. На ваших землях. Разве это уже не повод, для начала войны? — Внутри кольнула игла обиды. Она… я понимаю, что официально я умерла, но и казалось, что она до сих пор мне не поверила.
— Госпожа… Нам нет прощения, но прошу вас нам поверить, мы не виновны!
— А кто… — Начала она распаляться, но кажется пришла в себя. — Хорошо, я согласна заключить перемирие, но мне нужно обговорить этот вопрос с моими подчиненными. — Решила она сдержаться, что для меня было удивительно. Она была слишком беспринципной, поэтому некое здравомыслие было удивительно от неё видеть.
Вампиры застыли и ничего не говорили. Казалось, словно они тоже были удивлены, что наводило на мысль, словно она первая из всей семьи объявила войну северу. Оставила своего мужа и приехала сюда, что и подтверждало мои слова. Она слишком воинственная, беспринципная, кровожадная подколодная змеюка, но змеюка, которая меня хоть чуть-чуть любит.
— Хорошо… тогда если мы этот вопрос уладили, в следующий раз через три дня мы придем уже с мирным соглашением. — Они из шатра и направились к своему лагерю. Я уже почти слилась с местными вампирами, хотя до сих пор была в крестьянской одежде, поэтому видела, как они уходили.
— Ты этого хотела? — Произнесла она, как только я вошла в шатер. — Ты… ты не изменилась. Ты не любишь воины, а для истинного вампира это жизнь.
— И как же ты это поняла? Я ведь не произносила ни разу, что не хочу участвовать.
— По тебе было видно. Да и Лория замечал, что у тебя нет такой тяги к сражениям.
— Лория, да? Кстати, где он?
— Он в другом шатре, отсыпается после… попойки с Донной.
— И только ты осталась трезвой, не придавшись горю…