Скоро жертвы были принесены. Райдану сожгли на костре. Юноше-воину отрубили голову и отнесли её в храм, где их были сотни, а бедную Эримону, просто-напросто, повесили на дереве.
Так Мэрлок отомстил ей за то, что она помешала ему, и не один раз, расправиться с Актис, королевой варваров.
Когда между солнцем и горизонтом осталась совсем узкая полоска, армия Венуция вышла из города. Три столба дыма, взмывшие вверх, ознаменовали это событие. Это женщины разожгли по углам огромного треугольника прощальные костры. В них они бросали самые дорогие свои вещи, надеясь такими жертвами умилостивить богов. Ветра не было, и поэтому дым шёл прямо в небо. Зрелище, которое представляло собой, эти белые столбы, было грустным и тягостным. Словно Сегедун и его земля прощались с бригантами, отправляющимися на войну.
Сначала вперёд выехала конница, за ней шли пешие воины. Последние были бедняки, которые даже не могли приобрести лошадь. Но, тем не менее, они шли на священную войну с римлянами. Хоть Венуций и говорил, что они идут на Эбурак, все понимали, что главный враг, с которым предстоит сразиться, это римляне — повелители мира, за пехотой, которая в этот раз заняла места в четыре раза больше, чем кавалерия, на многие мили растянулся обоз бригантов. Не один Венуций взял с собой на войну жену. Почти каждый воин его армии имел в обозе жену, сестру или мать. Часто и дети тоже брались вместе с женщинами. Таким образом, весь народ бригантов направлялся на юг к Эбураку. То, что должно принадлежать бригантам по праву, приходится завоёвывать, как чужое. Огромное дело задумал король бригантов Венуций. Удастся ли оно ему?
Актис последний раз оглянулась на Сегедун. Город, в котором она испытала столько передряг, оставался за спиной. Последним исчез высокий кол, венчавший крышу храма. Королева содрогнулась, когда вспомнила, что она там пережила. На руках заплакал маленький Бригантий, и Актис стала успокаивать его. Малыш не привык к дорожной тряске и поэтому нервничал. Но постепенно дорога убаюкала его, не хуже, чем мать. Второй раз Актис отправлялась на войну. Какие новые испытания ждали её впереди? Она не верила, что Венуцию удастся справиться с римской армией. Она прекрасно сознавала, что римская армия непобедима. Но отговорить Венуция даже не пыталась. Мужчины всё равно всегда делают по-своему. Она помнила, как её не послушал Валерий, и была уверена, что окажись на его месте Марк Клодий Эллиан, он поступил бы точно также. Вскоре солнце закатилось за леса и холмы. Обоз сразу стал походить на тёмную змею, которая крадётся в высокой траве. Когда стало совсем темно, Венуций приказал зажечь факелы и продолжать путь при их тусклом свете. Бриганты, численностью в двадцать тысяч воинов двигались вперёд, навстречу славе или гибели. Уже за этот остаток дня к ним присоединились три тысячи человек. Ещё длиннее стал обоз. Британцы не умеют воевать без женщин.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
И опять через землю иценов двигался римский конный отряд. Но в этот раз его не встречали посланники царя Прасутага. Римляне ехали молча, их было почти полторы тысячи. Командир велел объехать селение, где стоял дворец царя иценов. Он не хотел видеть ни царя Прасутага, ни его жену Боудикку. Да и рядовые бритты, попадавшиеся им на пути, были неприветливы и смотрели настороженно из-под бровей. Командир строго настрого приказал не трогать ни одного варвара, объяснив это тем, что бритты только этого и ждут, чтобы начать борьбу с римлянами. Пока ицены связаны союзом, они не опасны, но не надо давать им повода разрывать согласие. И так дружба с ними на волоске, потому что земли иценов постепенно приобретают к рукам ветераны. Командир ничего не сказал солдатам о том, что по этой самой земле должны пройти ордовики и деканги на подмогу Венуцию. Командовал римским отрядом Марк Клодий Эллиан.
Клодий ехал на своём коне впереди. У него из головы не выходил разговор с Авлом Дидием Галлом, который состоялся два дня назад.
— Послушай, Эллиан, — сказал тогда наместник, — ты уже имел дело с Венуцием. Скажи, он опасный противник?
— Да, — ответил Клодий. — Он очень умный и хитрый. Никогда у британцев не было такого вождя. Он бесстрашен в бою, но перед ним осторожен. Было бы лучше иметь его другом, чем врагом.
— Но ведь ты ненавидишь его!
— Да, я его ненавижу!
— Почему же так хорошо о нём отзываешься?
— Что толку поносить врага на расстоянии?
— Верно.
Авл Дидий подошёл к Клодию вплотную и спросил:
— А что если не на расстоянии? Что если тебе придётся вступить с ним в бой? Ты не испугаешься? Ведь тебя у Омы спасло только чудо.
— Нет! — Клодий резко повернулся к наместнику. — Я только и мечтаю сразиться с Венуцием!
— Тебе представится такая возможность.
— Когда?
— Скоро. Как скоро, будет зависеть только от тебя.
— Я не понимаю.
— Всё очень просто. Я назначаю тебя своим заместителем. — Авл Дидий немного пожевал губами, словно собираясь с мыслями. — Ты возьмёшь на себя командование легионами, которые уже идут к Эбураку. Венуций собирается напасть на город. Там ты с ним и встретишься!
Если бы Клодию сказали сейчас, что он стал императором и первым сенатором государства, он и тогда бы удивился меньше, чем сейчас. Мысли в его голове забегали, как ошалелые, к сердцу подступил жар. Эллиан с трудом заставил себя сосредоточиться на том, что говорит Галл. Он с изумлением узнал о тех событиях, которые произошли на острове за последние недели. Чего он не мог понять, так это, почему именно его выбрал на столь трудное дело наместник.
— Это невозможно, — наконец сказал Клодий. — Я не достоин командовать этой экспедицией. Одно дело командовать кагортой, другое легионами. Почему ты решил послать меня?
— Потому что ты единственный, кто воевал с Венуцием!
— Но я потерпел поражение!
— Цезарь тоже проигрывал, но потом он отнимал победу обратно. Я верю в тебя.
— А как же другие легаты?
— Они не осмелятся ослушаться моего приказа. Только Веспасиан был способен на это, но его нет. Он в Испании. Возьми мою печать, Элиан. — Авл Дидий протянул Клодию перстень и пакет, в котором был написан приказ о назначении его командиром экспедиции против бригантов.
Затем они два часа обсуждали план будущей войны. Авл Дидий растягивал четыре легиона по всему фронту. Второй легион он оставлял при себе в Лондинии. Девятый легион в Линде, чтобы варвары неожиданно не напали на Эбурак с тыла. Двадцатый, четырнадцатый легионы и вспомогательные войска будут действовать непосредственно на земле бригантов, к северу от Эбурака.
Эллиан ехал впереди, погружённый в свои мысли и не замечал, как постепенно небо заволакивается свинцовыми тучами. И вокруг становится темно, как ночью. Впереди текла река Большой Олень, которую уже один раз проходил Эллиан. Но тогда с ним была Актис, а сейчас он был одинок, несмотря на то, что за ним ехали полторы тысячи человек.
Переправа через Большой Олень была очень опасна, но Клодий забыл об этом. Он не хотел терять ни минуты, поэтому приказал начать переправу. Неожиданно полил сильный дождь, который быстро перешёл в грозу. Река вспенилась, забурлила. Волны заливали лошадям морды, переваливались через них, скидывали неосмотрительных седоков в воду. Среди римлян началась паника. Ржали лошади, кричали люди, всё это прерывалось раскатами грома, а молния освещала людские лица, полные ужаса и страха. Клодий осознал всю серьёзность такого положения и понял свою оплошность. Но исправить что-либо было уже поздно. Половина отряда уже была на другой стороне, а раскалывать его надвое было безумием. Варвары только этого и ждут. Не удастся даже послать гонцов, как их тут же перебьют. Несмотря на потери, Клодий продолжал переправлять свой отряд на другой берег. Порядок и дисциплину удалось восстановить. Всадники помогали друг другу, и понемногу, один за другим римляне переправлялись на крутой и негостеприимный берег колонии Линд. Сам город не был виден из-за густой пелены дождя.
Клодий переправлялся с последней партией. С ним были два центуриона и около двадцати рядовых воинов. Им пришлось трудней всего, так как никто не поддерживал строй сзади. Снова грянул гром. Где-то на берегу вспыхнуло дерево. В него попала молния. Лошади трёх всадников, ехавших последними, шарахнулись в сторону и тут же пропали во тьме бури. Даже их крики потонули в грохоте стихии. Эллиан оглянулся. Но что он мог сделать для того, чтобы спасти несчастных? Центурион, ехавший рядом, схватил командира за локоть. Он увидел, что конь Клодия чувствует себя не очень уверенно. В свете молнии Эллиан увидел суровое лицо центуриона и, стараясь перекричать грохот падающей с неба воды, стал убеждать того не волноваться за него. Волна накрыла Клодия с головой, и он от неожиданности захлебнулся. Его конь встал на дыбы, он видимо тоже испугался, и тут же был опрокинут могучим речным протоком. Клодий почувствовал, как рука центуриона разжалась, локоть вырвался, причинив Клодию сильнейшую боль, про которую он ту же забыл. Клодия закрутило и. завертело, как жалкую щепку. Вода заливалась в нос, в рот, в уши. Тяжёлое обмундирование тянуло вниз и того гляди, готово был стянуть с лошади, которая всё-таки, каким-то чудом, держалась на поверхности.