Девушка перевела дух и заговорила. Ее речь лилась без запинки.
— Я приехала сюда, чтобы учиться заклинаниям у двух финнов, величайших и сильнейших колдунов во всем Финнмёрке. Сейчас они ушли на охоту. Они оба хотят возлечь со мной. Они настолько искусны, что могут идти по следам лучше собак, хоть по замерзшей, хоть по залитой водой земле, а на лыжах они бегают с такой быстротой, что ничего не может опередить их. Когда они стреляют из луков, то всегда попадают в цель. Каждого, кто приближается сюда, ждет гибель. Когда они приходят в ярость, то сама земля отворачивается от их глаз, а все живое падает замертво под их взглядами. Вам нельзя оказаться у них на дороге. Но я спрячу вас здесь, в гамме.
Торольв заметил, что его воины сразу же насторожились при ее последних словах. Но он молча ждал продолжения.
— А потом мы посмотрим, удастся ли нам убить их, — закончила Гуннхильд.
XVII
Гуннхильд отлично знала, что в том, что она наговорила о Вуокко и Аймо, было очень много преувеличений и даже просто выдумок. Но она желала, чтобы эти воины захотели напасть на колдунов, но все же действовали при этом без опрометчивости. А вдруг колдуны и впрямь могли замораживать людей взглядом и создавать чудовищные видения, которые сломили бы смелость самого доблестного мужчины. Они могли и не убивать, а сохранить Торольву жизнь, но сделать так, чтобы тот сказал Эйрику, что не нашел здесь ничего, достойного внимания. Она была полностью уверена лишь в том, что по доброй воле они не позволят ему увезти свою ученицу. А когда прибудет Ольв, они скажут, что запретили ей отплыть на этих кораблях ради ее же блага, так как видели, что ее ожидало несчастье. И, возможно, так оно и есть. А что, если колдуны, обезумев от ярости из-за ее отъезда, вызовут шторм, который погубит мореплавателей?
Так что им следовало умереть.
В дни, прошедшие после ее странствия по небу, она постоянно думала о том, как ей поступить, так что, встретившись с викингами, не колебалась. Прошлой ночью она во сне целовала Эйрика, испытывая пронизывающий трепет, словно от ледяной воды, и поняла, что ее заклинания действуют и он уже совсем рядом. Этим утром она говорила с финнами особенно ласково. Они просто истерзали себя, сказала она, и им необходимо как следует выспаться. Если бы они застрелили какую-нибудь жирную дичь, например несколько куропаток, дикого оленя, молодого тюленя — такие охотники, как они, смогут без труда найти добычу, как бы мало дичи ни было в округе, — то вкусная пища помогла бы им обрести умиротворение. Хотя колдуны чувствовали себя усталыми, они, конечно, не устояли перед ее просьбами и побрели в лес.
Но могли вернуться в любой момент.
— Пойдемте! — Гуннхильд подвела Торольва и его спутников к занавеске из шкур и отодвинула ее. — Встаньте позади. Не говорите ни слова, не кашляйте, не чихайте, а не то вам конец. Ждите и слушайте.
— Ты что-то слишком уж торопишься, — повернулся к ней Торольв.
Она топнула ногой.
— Мне приходится торопиться! И вам тоже. Ждите, слушайте и поймете, права я или нет.
— А не лучше ли нам убраться отсюда? — явно пересилив себя, сказал один из воинов.
Гуннхильд взглянула в глаза Торольву и улыбнулась. В том сразу же прибавилось решительности.
— Нет, — ответил он, — посмотрим на них. Женщина не убегает. Неужели мы окажемся трусливее, чем она?
Пристыженные воины последовали за ним.
Тем не менее он оставил занавес открытым и наблюдал за тем, что делала Гуннхильд. А она взяла кожаный мешок и выскользнула за дверь.
Небо было почти черным. Порой лучи низкого солнца прорывались между облаками, окрашивая все в цвет меди. Ветер выл, верхушки елей и сосен жалобно стонали. Воздух, обтекавший девушку, был холодным и плотным, как река, вытекающая из-под ледника. Гуннхильд запела и принялась разбрасывать золу из мешка перед входом и по полу в доме.
Едва успев закончить, сказала она:
— Они идут!
Торольв опустил занавеску.
Через внутреннюю дверь пролезли Аймо и Вуокко. К их спинам были приторочены части туши годовалого оленя. Руки были перемазаны в крови: они освежевали и разделали добычу на месте.
Гуннхильд рассмеялась:
— Приветствую вас дома. Вы вернулись слишком быстро: я не успела закончить уборку до вашего возвращения.
А волшебники застыли на месте, оглядывая дом.
— Кто здесь был? — спросил Вуокко.
— Никого, конечно.
— Это странно, — сказал Аймо. — Мы нашли поблизости человеческие следы, пошли по ним, но потом они исчезли.