— Он уже не одобрил картошку, которая прыгает и кусает.
Тут раздались выстрелы из пушек. Вторая башня пала. У вас новый приступ дежавю? Понимаю. И – нет, это не война началась, и – нет, никто на дворец не нападал.
От моего рыка рыдающий ученый, рвущий на себе волосы, резко успокоился и ретировался подальше, спасая свои бесценные ходячие баклажаны, которые, убегая, снесли своими необъятными лиловыми телами еще пару стен. Баклажаны-тараны. Буду так называть.
Взяла поудобнее карательный посох и пошла общаться с головной болью номер два. Идти пришлось до казарм.
Первый заскок дедушки вызвал у меня спазм лицевых мышц. Помните того калеку? Я о нем. Дедуля, как протрезвел, узнал о своем назначении герцогом и главнокомандующим армии – пообещал бросить пить. За это и выпил. На радостях построил армию и повел на войну. С кем – не решил. Махнул рукой: на границе разберемся! Еле нашли, ели поймали.
Строго запретила ему воевать без моего на то разрешения. Обиделся. Разрешила проводить парады и тренировать солдат и (зачем я это сделала?) разрешила тестировать вооружение. Вот с того разрешения дворец и терпел постоянно увеличивающиеся убытки.
Дедуля без ног оседлал пушку и собирался видать полетать на ядре. Может, не стоило его останавливать?
— Господин герцог… — начала рычать я, но меня перебили.
— Герцог, да, Главнокомандующий, да, Агрет Вариор, да, к услугам ее величества, да! — зря я подошла так близко. От запаха перегара и немытого тела чуть не опрокинуло навзничь. Спасибо Люциусу – поймал. Дедуля сам как химическое оружие, а я его к пушкам допустила.
— Вы помните мой указ не стрелять во дворец?
— Да, помню, да. Но солдатики не успели закончить стену для теста пушек, их вина, да.
Закипаю, багровею, вцепляюсь в посох, вспоминаю, что калек не бьют и ору:
— Прекрасна! — Служанка появилась внезапно, словно из воздуха. Указываю на дедка, рассматривающего мою личную служанку со смесью ужаса и интереса. — Его вымыть, одеть в чистое, алкоголь спрятать.
Покидала казармы с чистой совестью под вопли ужаса Агрета Вариора, которого взяли как мишку в охапку и потащили во дворец.
Подняла упавшую метлу, хотела ее оседлать, но средство передвижения внезапно забрал телохранитель:
— Сей элемент, недостойный королевы, понесу я.
Окинула мужика тяжёлым взглядом. Вообще-то я устала и хотела долететь до дворца. Не успела и слово сказать, как произошла еще одна вещь. Прибежал церемониймейстер.
— Да, я знаю. Опять нужно отремонтировать дворец, — не дала ему открыть рот. — Нет, войну никто не начинал, это наш главнокомандующий с министром сельского хозяйства безумят.
— Моя королева, — вставил-таки слово слуга с непроизносимой должностью, — к нам прибыли гости, и ждут вас в большом зале. В начале их развлекали придворные, пока вы заняты, но гости потребовали шута …
Дальше не слушала, размах последствий представляла. Эта девка, спасенная с плахи, уже в печенках сидела у каждого, кто хоть раз заходил во дворец. Вот уж язык без костей, вот на кого нужно наложить проклятие вечной немоты. Мне-то все равно, пусть изводит, но не заграничных гостей! Только помирились, министр экономики столько сил на это извел!
Метлу между ног и пулей вперед, плевать на то, что за нее держится Вергинда. Летели парой: мне привычно, телохранитель в шоке сзади флагом развивался. Как ни торопились, опоздали: Агнес уже выступала в своей обычной манере. И как я забыла о назначенной на сегодня встрече послов королевства Франс? Отвлеклась на недотеп, вот как.
Считаю чистым везеньем то, что все оказалось не так страшно. Девочку всего лишь оценили как источник бесплатной информации. Закидывали вопросами и не давали ей излить душу обличающими оскорблениями.
— Эти взрывы, что это? — вопрошали заграничные гости сидевшую на столе девочку, на которой был надет наряд шута. Гостей трое: двое мужчин в париках и дама в пышном наряде.
— Башни упали, — простодушно выдавала им информацию говорящая только правду Агнес.
— От чего же они упали?
— Министр и главнокомандующий их разрушали.
— И королева не может на них повлиять?
— Может, но не считает это нужным.
— И какая же она королева?
— Добрая.
А вот это она не по адресу. Какая же я добрая? Поправляю платье, ровно сажаю корону, вынимаю из волос солому (откуда она там?), прячу босые ноги за юбками. Спина ровна, взгляд трезв. Выхожу к гостям. Мне тут же кланяются, замершие у стен слуги размораживаются, стол накрыт, напитки разлиты, бал проведен, гости отправились восвояси довольными.